Автор — как всегда, я.
Тысячная (как обычно, печальная) история о гремучей смеси дамской, так сказать, неумности и магии. Рассказ одной девушки…Тысячная (как обычно, печальная) бесчинство о гремучей смеси дамской, да сказать, неумности и магии. сказка одной девушки…
Софья Павловна преподавала около нас в классе математику. Странноватая женщина, едва не В любое время одетая в какие-то обноски, с бесконечно потупленным взглядом, выражающим полное безразличие ко всему окружающему. А ведь и правда, казалось, что она с полнейшим равнодушием относится и к нам, ученикам, и к коллегам, и даже к предмету, кто ведёт. Придёт, бывало, в класс, сядет зa стол, отбарабанит новую тему, а там хотя потоп – никакого желания заинтересовать, научить…
Мы, конечно, посмеивались над странной училкой, называли её зa глаза Соня-Зомби и недавно ещё, безотлагательно уже не вспомню. Наше к ней известие совсем немного улучшилось только опосля того, как болтливая класснуха по большому секрету рассказала нам печальную историю Софьи Павловны. Оказалось, что около той тяжело болела единственная дочь. Врачи разводили руками: около вконец здоровой, умненькой, жизнерадостной девочки в четырнадцать годов начала, по-русски говоря, съезжать крыша. Маша могла внезапно избегать из дома и догадываться сквозь не мало дней на другом конце города. при этом женщина чаще только не помнила который она, откуда и как попала в это место. опосля лечения память и относительно адекватное обычай вроде бы восстанавливались, Но на время – до следующего приступа. ни один человек не мог понять, откуда это взялось: ведь в семье все психически здоровые, никаких наследственных заболеваний.
В одиннадцатом классе, по настоянию родителей, боявшихся, что все мы как 1 с такой математикой провалимся в вузы, Софью Павловну нам заменили на другого учителя. И я бы благополучненько забыла о ней, если б не 1 случай. заботиться в том, что нить я близко со школой. А что бы сократить отдаление от автобусной остановки до своего дома, частенько ходила после школьный двор. да было и в тот зимний вечер, Кагда я топала с институтских подготовительных курсов.
Человеческая фигура, судя по всему, сидящая на ступеньках около входа в школу, бросилась мне в глаза издалека. «Стопудово некоторый алкаш либо наркоман, — с опаской подумала я, — не дай Бог, вторично пристанет!». Но подойдя ближе, очень удивилась: на приступке сидела наша бывшая горе-математичка.
— Софья Павловна! Что с вами? – я присела около на корточки. – Вам плохо?
— Да, Анюта, нехорошо. душа вещь закололо. До дочери не могу дозвониться. разве опять… — она осеклась. – Но ты не переживай, иди, мне уже лучше.
Моя сердобольная мама учила меня отродясь не учить пропускать людей, которым плохо, по-этому я вовсе заявила Софье Павловне, что её не брошу, и лучше нам будит начинать ко мне домой, что бы она могла приходить в себя и малость отогреться. Та, к моему удивлению, сопротивлялась недолго, и больно оживленно мы уже пили думать около меня на кухне. учитель то и ремесло доставала мой старенький мобильный, и напрасно пыталась дозвониться до своей Машеньки. Я же, упорно делая вид, что ничто не знаю про их семейную ситуацию, пыталась успокоить Софью Павловну: типа, дитя наверняка загулялась с друзьями и просто не слышит звонков.
— так соглашаться тебе, Анюта, — едва не выдержала математичка, — я знаю, что вся учебное заведение в курсе. Бедная, бедная моя Маша! А знаешь… ведь это за меня она такая.
— То есть?
« …Дело было крайне давно, Кагда я, будучи студенткой физмата, направлена была на педагогическую практику в 1 из поселков, в местную школу. Поехала не одна, а сообща со своей однокурсницей и подругой Валентиной. много бодрым шагом мы выяснили, что опричь нас в посёлке имеются опять приезжие – студенты сельскохозяйственного вуза, прибывшие практиковаться в туземный колхоз. между них оказался Пётр, зеленый и очень симпатичный парень, кто зараз достаточно очень мне понравился. Только вот Петя, увы, взаимностью не ответил. Я, хотя и была в ту пору активной и шустрой, Но красотой не блистала, а он всё больше западал на смазливых девчонок из местных.
Валька моя, хотя и комсомолка, очень как была охоча до всяких мистических глупостей. На картах погадать или, скажем, на гуще кофейной – милое дело! И вот, прознала она от местных сплетниц, что вкушать в поселке самая настоящая ведьма. Будущее предсказать, порчу навести, отвороты-привороты… короче, всякий своенравие зa ваши денежки. Ну, и привязалась ко мне Валентина: пойдём так точно пойдём к этой самой колдунье. быстро невыносимо ей хотелось про будущее своё узнать. Я поначалу-то отказывалась, Но потом, в дежурный раз, обозвав Вальку дурой набитой, всё же согласилась составить ей компанию – просто так, чтоб ей одной не очень было.
Пришли мы по указанному адресу. злой эта на форма самой настоящей Бабой Ягой оказалась: маленькая, скрюченная, а из-под платка злые чёрные глазёнки зыркают. Завела нас в комнату, усадила. Что она Вальке говорила, немедленно быстро не вспомню, Но как только с ней закончила, зараз ко мне обратилась.
— Знаю, — говорит, — чего ты, девка, хочешь. начинать что, приворожить к тебе его что ли?
Я, честный сказать, опешила. Ведь и правда, в тот момент только о Петьке и думала, ни за что мысли о нём прогнать от себя не могла. И откуда только эта карга обо всём узнала? В общем, велик был соблазн, Но в тот момент хватило около меня ума от приворота отказаться. Как-никак я комсоргом группы была, активисткой, противно мне было с какими-то ведьмами связываться!
Вот только на грядущий же день, выходя из школы, встретила я эту самую бабку на улице. Стоит себе, примерно поджидает кого. Ну, через болезнь поздоровалась, хотела пропускать пройти, а она меня зa подол платья схватила.
— Ну, что, — хихикает, — не надумала?
Вот тогда бы мне вторично раз от её услуг отказаться, Но обуял меня в тот момент некоторый идиотский азарт. Интересно, думаю, посмотреть, получится ли вещь около этой дамочки. А поскольку уплачивать шарлатанке я не собиралась, то тогда же и ляпнула: мол, валяй, я согласна, только денег около меня нет ни копейки. женщина опять усмехнулась и говорит:
— Ничего, девка, после расплатишься.
— Это Кагда же, интересно мне точно знать Я ж сквозь две недели уезжаю.
— так точно говорю ж, потом. Сама заберу то, что мне надо.
Я на эти её болтовня расхохоталась, на том и расстались. И что же ты думаешь? после некоторое время Пётр зa мной хвостиком начал ходить. Полгода мы с ним ухаживались, а после и свадьбу сыграли. Родилась Маша – крепенькая и абсолютно здоровая малышка. о словах же той бабки я приблизительно вдруг и совещаться забыла.
Семейная жизнь, к сожалению, не сложилась. после пять годов я сама Петьку бросила. Нет, он не пил, не дрался, не гулял, Но мужем оказался никудышным – как говорится, не украсть, не покараулить. трудолюбивый не любил, продолжительно ни на одном месте не задерживался, к ребенку относился безразлично, по дому нуль не делал. Мне, энергичной и перспективной, такой был не нужен. Он протяжно после наоборот просился, на коленях стоял, Но я не приняла. после уехал куда-то, и больше мы о нём не слышали.
Лет в семь я стала видеть зa Машенькой странности. Дочка начала толковать сама с собой. Дальше – больше: стала надевать по квартире, как будто бы с кем-то общаясь, нераздельно с невидимым «другом» могла нечаянно жениться и кончаться из дома. прежде я не придавала всему этому значения: некоторый дети выдумывают себе приятелей, тем более, в нашем дворе ребятишек, ровесников Маши, приблизительно не было. желание и сама дитя была абсолютно спокойна. Я только после поняла, что она, видимо, в силу своего возраста, поначалу просто не понимала, что происходит.
Страшно мне стало быть позднее, Кагда Маша, В любое время такая милая и общительная, внезапно стала мрачной, истеричной, нелюдимой, некоторый затравленной. По ночам она зачастую будила меня криками: «Уйди! Не подходи ко мне! Не надо!» иногда и такое, что я находила свою малышку в подъезде либо на улице около дома… Врачи говорили, что такие приступы лунатизма с детьми и подростками случаются, выписывали какие-то препараты. Но так себ е не помогало, и странные случаи повторялись с завидной периодичностью. Первое время Машенька в противоречие на мои вопросы отмалчивалась, Но раз внезапно заговорила.
То, что сказала дочка, повергло меня в записной шок. Маша поведала, что эпизодически к ней приходит какая-то старая повитуха и уводит с собой. Она, Машенька, вроде как и не хочет очень с ней идти, Но противиться не может. А старик пугает её, говорит: мол, оживленно очень тебя заберу. Кагда я попросила дитя описать невидимую гостью, Но пришла в воплощенный ужас. Словесный изображение точь-в-точь походил на ту бабку, которая когда-то уговорила меня приворожить бывшего мужа…
В четырнадцать годов Маша впервые пропала. Ушла из дома и не вернулась. Отыскали её только чрез неделю: бдительные жильцы одного из домов обратили почтение на незнакомую девочку, которая вот уже не мало дней находилась вконец одна около них во дворе, и позвонили в милицию. Где была всё это время и что делала, Машенька вспомнить не смогла. бесконечно на живую руку ей был поставлен диагноз – шизофрения.
Вот уже шесть годов такие истории повторяются регулярно. дитя очень замкнулась, со мной приблизительно не разговаривает, и только по временам срывается, рыдает и просит, что бы я не отдавала её страшной старухе. А я уже не знаю, что думать. То ли Машенька на самом деле больна, ей-ей и я в один голос с ней, то ли старая злой надо признаться тайный забирает около меня то, что ей следует – моего единственного ребенка…».
Тогда от рассказа Софьи Павловны мне стало, мягко говоря, не по себе. И правда, не знаешь, что думать: не то учитель на пару с дочкой тронулись умом, не то… Машу в тот раз нашли – живую и невредимую. Но чрез год она однако погибла. точный да же, морозным зимним вечером, ушла в неизвестном направлении и насмерть замёрзла на улице. Софья Павловна опосля тово случая уволилась из школы, а после полгода, её мертвое тело нашли в местной реке. Говорят, покончила с собой, не выдержав потери любимой дочки…