«Я в прошлой жизни – птицей был!» — неожиданно около обрыва ёж
Вороне свысока заявил… Но та сказала: «Ложь!
Рождённый льстить – не взлетит! И в жизни той иной,
качество ежа, ежей — претит Природушке самой!»
Но горделивый ёжик: «Темнота! Ре-ин-кар-на-ци-Я!
Тебе же лебедь не чета! Вот да летал и я!»«Я в прошлой жизни – птицей был!» — внезапно около обрыва ёж
Вороне с сознанием собственного достоинства заявил… Но та сказала: «Ложь!
Рождённый льстить – не взлетит! И в жизни той иной,
качество ежа, ежей — претит Природушке самой!»
Но горделивый ёжик: «Темнота! Ре-ин-кар-на-ци-Я!
Тебе же лебедь не чета! Вот да летал и я!»
гораздо б завёл бесплодный спор, который знает, Но прервал
этот «философский» разговор, который посреди ними встал.
(Медведь на сей же обрыв взобрался по нужде.)
Крылатая, про раздор забыв, вспорхнула, знай себе.
И бурый, вниз спихнув ежа, занялся делом вмиг.
Ему отрицание не помешал тот «лебединый» крик…
А сказку тем закончу я, что из только гласит:
Да!.. Ёжик – мясо гордая: не пнёшь — не полетит!