23 часть — Изгнание монаха

На следующее утро опосля ухода вора монахи собрались в церкви. Они молчаливо стояли между храма, вперив взгляды в иконостас. Из царских врат вышел настоятель, с грустным лицом, и спросил:
— Все собрались?
— Почти! — откликнулся монах, заросший до самых ушей бородой. Тот самый, кто недавно доказывал Сидоркину, что в монастыре секретов нет. – пара Антоний на дежурстве около ворот, пара Дормидонт сидит в туалете уже полтора часа, а пара Трифон принимает роды около Пеструшки…
— Хорошо, около них уважительные причины…
Игумен спустился по двум ступенькам, остановился около амвона и проникновенно произнёс:На следующее утро опосля ухода вора монахи собрались в церкви. Они тихо стояли между храма, вперив взгляды в иконостас. Из царских врат вышел настоятель, с грустным лицом, и спросил:
— Все собрались?
— Почти! — откликнулся монах, заросший до самых ушей бородой. Тот самый, что недавно доказывал Сидоркину, что в монастыре секретов нет. – пара Антоний на дежурстве около ворот, пара Дормидонт сидит в туалете уже полтора часа, а пара Трифон принимает роды около Пеструшки…
— Хорошо, около них уважительные причины…
Игумен спустился по двум ступенькам, остановился около амвона и проникновенно произнёс:
— Братия! теперь ночью нас покинул монах Александр! Но это ничего по сравнению с тем, что он сделал! Послушник… а более некому выключая него… похитил раку с мощами преподобного Алексия – основателя и покровителя нашей обители! Я пред утренней службой открыл священный Престол! Хотел тряпочкой обтереть порошина с самой раки, а да вытереть нишу, где она стоит… Однако, рака исчезлааа!.. едва позже в алтаре, в своей комнате для чтения, я нашёл выдергу… который ныне ночью дежурил около ворот?
Иноки расступились полукругом, посредине остался останавливаться толстый пара Сергий.
— Сергий! – с ударением произнёс Феофил. – Желаешь молвить?
— Ну, я… — начал монах и замолчал, потупив глаза.
— Сергий, Господу всё известно! — вкрадчиво сказал игумен. – Покайся, облегчи душу…
— Я видел Александра… — промямлил инок. — И открыл ему ворота…
— Он вышел с ракой? – выспрашивал Феофил.
Сергий посмотрел на братию, как бы ища поддержки:
— Александр нёс с собой внушительный мешок, где вещь лежало…
— Значит, ты явился сообщником нерадивого послушника!?
— Что вы, духовенство Феофил!? – вскричал монах, глядя стойком в игуменские зрачки. Он прижал руку к груди. – Клянусь, что я…
— Иисус учит – ни во веки веков не клянись! – перебил Феофил. — Говори либо «да», или «нет», Но не смей клясться!
— Простите, духовенство Феофил! – плаксиво попросил Сергий, — я больше не буду клясться…
— как ты мог выпустить Александра!? – негодовал настоятель. – Тебе же известно, что с территории обители никого, даже меня, отрицание исключать бес тщательного личного досмотра! если бы божественный Алексий не ввёл это правило, общежитие незапамятных времен бы унесли в карманах!
Монахи вместе и согласие покивали.
— Александр сказал, что в мешке баночка… — произнёс маломочный Сергий, вращая наивными глазами.
— К-ка-акая баночка? – изумился Феофил.
— Под компот, он обещал приходить компот!
Иноки заржали.
— Сергий, тебя провели, как последнего лоха! – в гневе заорал настоятель. тогда же поднял глаза вверх, осенил себя крестным знамением:
– Господи, прости!
Смех стих лично собой.
Игумен пожевал рот и внушительно заговорил:
— пара Сергий, ты провинился предварительно Богом и до нами! Я не осуждаю, по всему видно, что воришка воспользовался твоей наивностью… И я не вызову милицию, что бы она искала виновных, причинность тленный вывод неправеден… Кагда ты умрёшь, пусть бог своевольно разбирается с твоей душой! – Феофил непременно кашлянул. – Тем не менее, безнравственность обязан красоваться наказан! Я изгоняю тебя из монастыря навеки! А завтра свяжусь с нашим архиепископом, он оповестит все другие обители, и ты будешь вынужден реликвии жизни обманывать в миру!
— Вы вносите меня в «чёрный список»!? – побледнел инок. – Вы не можете да поступить с потомком Иисуса!
— Чтооо!? – духовенство открыл рот.
Братия напряглась.
— разве вы не замечали! — Сергий показал на стену с изображением Спасителя. – около нас с ним фамильные черты лица!
Монахи синхронно уставились на стену.
Игумен смешался, посмотрел на фреску и рявкнул:
— Пошёл вон, богохульник!
Сергий с опущенной головой двинулся к выходу. Монахи расступились до ним.
— Помолимся, братия! – возгласил Феофил.