Жили-были старец со старухой, и был около них сын, конечно и тот дурак. Сказала ему недавно мать:
— Эх, сыночек, чем бес дела валяться пошел бы в посёлок учиться, ума разума набираться.
Снарядили его котомкой, вложили в нее бутыль с водой и хлеб, а в подкладку вшили копейку и, благословив, до дороги проводили. Поклонился оболтус родителям и пошел в длинный курс к столице дальней Петербурху.
Вот соглашаться он и видит, что по дороге перекати-поле катится и, что бы одному скучно не было стал он его впереди себя ногами толкать. некоторый версты прошел он совокупно с перекати-поле, которое следовательно намного весомей и больше от застрявших новых веток и соломинок. Тяжело следовательно толкать его дураку, Но метать забаву не захотел и тем временем приноровился он особливо: ударит со всей силы, перекати-поле отлетит далеко-далеко, а осел следом, дойдет и опять бьет и с каждым сразу все дальше и дальше. да два и дошли до столицы, где и расстались.Жили-были старец со старухой, и был около них сын, желание и тот дурак. Сказала ему недавно мать:
— Эх, сыночек, чем бес дела валяться пошел бы в посёлок учиться, ума разума набираться.
Снарядили его котомкой, вложили в нее бутыль с водой и хлеб, а в подкладку вшили копейку и, благословив, до дороги проводили. Поклонился телепень родителям и пошел в продолжительный дорога к столице дальней Петербурху.
Вот соглашаться он и видит, что по дороге перекати-поле катится и, что бы одному скучно не было стал он его впереди себя ногами толкать. некоторый версты прошел он рука об руку с перекати-поле, которое следовательно намного весомей и больше от застрявших новых веток и соломинок. Тяжело стало быть толкать его дураку, Но швырять забаву не захотел и о ту пору приноровился он особливо: ударит со всей силы, перекати-поле отлетит далеко-далеко, а глупыш следом, дойдет и опять бьет и с каждым одновременно все дальше и дальше. да два и дошли до столицы, где и расстались.
В Петербурхе идя по улицам с открытым ртом, смотрел дурень на дворцы каменные правда на корабли заморские и ловил запахи диковинные и знакомые то бишь пирогов печеных. И да около него заныло в желудке, что решил он копейку свою истратить, что бы очень с голоду не помереть. Зашел в пионер попавшийся гостиница и заказал себе съестного. Съел мигом своё кушанье, верно не наелся и с грустью уставился на пироги зa прилавком.
Увидал то мужичок рыжебородый, улыбнулся сладко и купил для дурака три пирога, напитки на питание поставил и проговорил на нечистом русском:
— Запифать – очьень харащо!
Поблагодарил его глупенький и стал есть зa обе щеки. А красный знай себе подливает ему напитки крепленое, так точно улыбается сладко. Захмелел дурак, истинно да захмелел, что подняться не может. И вот красный стал раздваиваться, народ перестал исполнять и вскоре провалился дурачок в темноту.
Проснулся дерево от того, что некоторый облил его водой и, открыв глаза, увидел он над собой паруса, а после услышал знакомый глас рыжего:
— Фстать! Работать!
И понял он, что попал сквозь надувательство на корабль иноземный. С тех пор стал он поручения делать верно побои брать от команды. протяжно шел корабль, не заходя в порты, Но вот раз появилась далеко грунт и дурак, недолго думая прыгнул в воду и незамеченный поплыл к ней. Вышел он на берег, перевел запах и, увидав тропинку, последовал по ней.
В скором времени дошел он до деревеньки, которая оказалась очень безлюдной и, дивясь этому, услышал он внезапно где-то вдалеке стукотня голосов. Отправился фалалей к этому шуму, а там около поля собрался народ, кричащий и махающий руками на мужиков, носящихся по этому полю зa каким-то круглым шариком. внезапно отскочил тот шарик и подкатился к дураку. Заголосили все, мол, возвращай его и дурак, вспомнив, как пинал перекати-поле, размахнулся ногой ей-ей как вдарил по шарику который, пролетев пропускать всех, залетел в натянутую сетку, которую и порвал. От такого удара племя пришел в жестокость и, схватив дурака, стал подбрасывать его на руках.
С тех пор стал фофан сей шарик лупить, истинно сетки рвать, зa что почет имел во всей округе и вскоре узнал он, что шутка эта зовется футбол.
И вот выпало ему с мужиками в большом городе Ливерпул в футбол сей сразиться с местными мужиками.
— Бит энд ран! – сказали ему.
В тот сумерки опосля ударов дурака сетку противника меняли неоднократно, опосля чего вручили ему какую-то монету на ленточке и кубок необхватный, а после стали еще подбрасывать крайне высоко в воздух. И увидел в этом случае дурачина корабли в порту и, да ему захотелось домой, что Кагда все завершилось, отправился он к ним. Но идя по темным улицам, наткнулся он на людей которые на футболе сегодняшнем зa местных переживали. Узнали они его и уже собирались воздавать с ним, как внезапно появился лицо во флотской одежде с оружием в руках, кто и разогнал их. И был то русский капитан, правитель корабля, что стоял в порту и кто готовился отправиться в Петербурх.
— Это вы мистэр глупец – спросил правитель дурака.
— Йес – это я! – ответил тот.
— Я видел вашу игру – как здесь говорят, это было супер!
Поблагодарил его олух зa избавление и поведал ему, что с ним приключилось.
— Завтра мы отправляемся восвояси и вы с нами! С моей протекцией вас возьмут в университет, если вы, конечно, будете не навстречу учить эту великую игру — футбол!
— Я, конечно, буду не против! А как переводится выражение футбол?
— Фут – нога, а бол – мяч!
— А как переводится выдумка – бит энд ран??
— Бей и беги!
Возвратившись в Петербурх, стал глупыш принуждать в университете новоиспеченный содержание под названием ногомяч, так покрикивать на нерадивых студентов:
— Бей и беги!