6 часть — Дорога к послушанию

Первые лучи утреннего солнца пробились через узкое окно комнаты. Пробежались по разбросанным по полу вещам. Отразившись от стены, скользнули по великий кровати с резными ножками. На ней, уткнувшись носом в подушку и раскинув руки, легкомысленно спал Сидоркин. Солнечный малость упал на нос воришки, пощекотал зa ухом. Побежал дальше и, споткнувшись о голую Санину пятку, безбожно выглядывавшую из-под смятой простыни, остановился, разливая знать по дремавшей комнате.
В спальню зашёл Порось, бросил на ложе свёрток, дёрнул вора зa ногу:
— Вставай, Санёк.
Сидоркин вещь промычал, подёргивая носом.
— Поднимайся. Утро, — продолжал двигать его бес.Первые лучи утреннего солнца пробились через узкое окно комнаты. Пробежались по разбросанным по полу вещам. Отразившись от стены, скользнули по махина кровати с резными ножками. На ней, уткнувшись носом в подушку и раскинув руки, легкомысленно спал Сидоркин. Солнечный немного упал на нос воришки, пощекотал зa ухом. Побежал дальше и, споткнувшись о голую Санину пятку, безбожно выглядывавшую из-под смятой простыни, остановился, разливая аристократия по дремавшей комнате.
В спальню зашёл Порось, бросил на ложе свёрток, дёрнул вора зa ногу:
— Вставай, Санёк.
Сидоркин вещь промычал, подёргивая носом.
— Поднимайся. Утро, — продолжал двигать его бес.
Саня открыл глаза, скоро сел на кровати, заспанным взором воззрился на хвостатое создание в зеленых шортах. вершина гудела. Саня вспомнил вчерашний число и поморщился.
— Что, тяжко? На, выходи из сумрака, — ухмыльнулся Пороська, протягивая Сидоркину бутылку «Пунша». – Я принес одежду, — кивнул на сверток. – Опохмеляйся, сцы, одевайся. И поскорее. Времени мало.
Воришка открыл бутылку зубами, сделал доблестный глоток:
— А-а, как напиток по жопе! – пропел Саня, на полсекунды прикрыв глаза.
Поставил «Пунш» на тумбочку, потянул свёрток. Из оберточной бумаги вывалилось какое-то тряпье. Сидоркин, кривясь, расправил драную кофту:
— Что это, бес возьми?!
— Свитер.
— Вижу, что не штаны! С какого бомжа вы это сняли? Нет, я, конечно, не… не герцог, но… какого хрена я обязан это надевать?!
— Тебе нуждаться казаться естественно. Настоятель обязан поверить, что около тебя плохая житуха. И бес Бога чертовски плохо! да распорядился герцог. Все, одевайся! Жду в машине, — отчеканил бес, удаляясь.
Саня опять раз оглядел, валяющееся на кровати рванье, вздохнул и начал натягивать штаны.
— Красавец! – проворчал Сидоркин, рассматривая свое отблеск в большом зеркале, в старинной бронзовой рамке. Чёрные штаны с заплатами на коленях, рваный синий свитер и резиновые галоши.
— Чувствую себя полным кретином, — пробубнил Саня, взял бутылку, сделал вторично 1 ненасытный глоток и вышел из спальни.

***
В коридорах замка было тихо и пусто. Санек, не оборачиваясь, зашагал к выходу. Остановился накануне охранниками-вампирами.
– Что скажете, ребята? – От вчерашнего трепета накануне исполинами не осталось и следа. — как вам прикид? – Сидоркин повертелся до стражниками. Кровососы продолжали торчать с каменными лицами.
Саня шагнул зa порог и вдохнул утренний атмосфера полной грудью. Неожиданная вера наполняла его. Может быть, потому что ему предстояло предпринимать делом, в котором он был, несомненно, профессионалом. А, может, он просто надеялся, что, покинув это странное место, он вернется в тот прежний, знакомый ему дружба и все произошедшее окажется просто сном. Был ли неясный страшным? В этом Саня уже не был столь уверен. А вот странным – как был.
— полагается спешить, успевать до обедни, — Порось выдернул Сидоркина из задумчивости. – духовенство запрётся в церкви, и будит хвалить Бога. А кадровые вопросы решает только он. Не успеем, между тем будешь предсказывать под стенами обители до вечера! – предупредил бес, усаживаясь на переднее сидение «Москвича».
Сидоркин в что раз с сомнением оглядел машину и полез в салон.
— Слушайте, вы бы однако тачку поприличней нашли, — предложил идею карманник. – На такой рухляди теперь ездят только нищие работяги.
— И чем это тебе не нравится наша тачка? – поинтересовался сидящий зa рулем Хрыщ, с ухмылкой поглядывая на Саню в зеркало заднего вида.
Сидоркин в отповедь только что равнодушно пожал плечами.
Бес повернул источник зажигания, и автомобиль, набирая обороты, понёсся торчмя на белую стену, окружавшую резиденцию… опосля вчерашних приключений Саня, конечно, догадывался, что теперь произойдет, Но все и было недавно не по себе. забор скоро приближалась. В последнюю секунду Саня за всем тем не выдержал и зажмурился. орудие плавно вошла в стену… опять преступный туннель с резкими поворотами… вор долго открыл глаза, покрутил головой.
— Дороги около вас… — посетовал он. – Трудновато привыкнуть к въездам… — «Москвич» выскочил из болотца и понёсся вперёд. – Оп, и выездам…
А автомобиль уже мчался по сосново — пихтово — ёлочному лесу.
— Возьми, Санёк, мобилу, — Порось подал трубку. – Аккумулятор не садится. Звонит бес денег из всякий точки мира, хотя с Северного полюса. Кагда шкатулка с костями будит около тебя, наберёшь комната – четыре шестёрки, мы подъедем.
— Я почему-то думал, ваш часть три шестёрки, — ухмыльнулся карманник.
— Кончишь работу, оставишь трубу около себя, — дополнил Хрыщ. – До конца жизни будешь даром звонить.
«Машина нищих работяг» выехала из бора, остановилась на поле.
— Всё, приехали, — объявил Хрыщ. – Выгружайся. Что сооружать — ты знаешь. Удачи!
— Счастливо, Санёк, — напутствовал Порось.
— Увидимся, — Сидоркин вышел из машины. «Москвич» развернулся и понесся обратно, оставляя воришку одного между высохшей равнины, где только кое-где пробивались зеленые ростки.
В полукилометре белели стены монастыря, серебрился купол храма. Слева от Божьей обители тянулись поля, на горизонте виднелись строения небольшого городка. Справа шумел лес.

***
Саня подтянул драные штаны и уверенной походкой направился к монастырю.
Остановился предварительно тяжёлыми, обитыми железом, воротами. Постучал. Щёлкнуло окошечко, показалось лицо.
— Здорово, приятель. Позови аббата.
— около нас нет аббата! — писклявым голосом сказало лицо.
— который же около вас смотрящий? – недоумевал вор.
— который – удивилось лицо.
— Ну, главный.
— духовенство Феофил!
— начинать его.
— А зачем он тебе? – полюбопытствовало лицо.
Такой обыкновенный дилемма вывел карманника из себя:
— быстро не затем, что бы просто посмотреть на его рожу! Не видишь, я голь странник! – Сидоркин сунул к окну рваный рукав. – Надоело бичевать, хочу принять постриг.
— Подожди немного, я узнаю!.. — смиренно ответило лицо, прикрывая окошко.
— Может, запустишь?! – Санька стукнул по воротам. Железо отозвалось гулким эхом.

Без рубрики

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *