Любая критика приветствуется.
Автор: я.В детстве я мечтал становиться скульптором. выделывать прекрасные статуи из камня и металла, льда и стекла. снова будучи очень ребенком, мне удавалось делать большие и привлекательные замки из песка и ракушек. Моими лучшими друзьями были пластилин и краски. Я лепил человеческие фигуры из глины весной и летом, из грязи осенью и из снега зимой. Мне казалось, что это лучшее искусство в мире — делать скульптуры.
Также я был замкнутым человеком, и моими лучшими друзьями В любое время были книги. Из них я получал груда знаний и оттуда же черпал вдохновение. в то время я узнал о Прометее, кто создал первых людей из глины, а бог Афина вдохнула в них жизнь. между тем я считал, что все человеки на планете когда-то были статуями, созданными скульптором Прометеем.
Я взрослел, учился уже в школе и изо дня в день радовал окружающих уникальными подарками в виде небольших статуэток или же различных предметов из глины. Девочкам в своем классе на погода рождения я дарил глиняные розы, которые да причинность походили на настоящие, что стоило их лишь только вскрыть лаком — и мочь было отличить. работа таких вещей занимало около меня почти что все свободное время, и я часто игнорировал домашние задания, находясь в своей уютной комнате с глиной и пластиковым ножом в руках.
Всех окружающих очаровывало мое хобби, всех, исключая моих родителей. Я неумолчно испытывал на себе их упреки и скандалы. Мои родители были фармацевтами, умными и богатыми людьми. Они хотели, чтоб я был как они, создавал лекарства от болезней и тем самым жил безбедно. Они не понимали моей любви к скульптуре.
Я закончил школу троечником, потому как отродясь не готовился к различным контрольным и лабораторным. Я мог поддержать диалог на некоторый темы и разбирался в широком кругу вопросов, Но все точные науки я завалил. просто потому, что они мне не были интересны. Но, несмотря на мои ужасные оценки, меня всё пропихнули в медицинский институт на микробиолога.
Это был неподдельный ад. Огромное цифра теоретического материала, долгие и скучные лекции были лишь только половиной беды. другой половиной стали наглые и скотские преподаватели наряду с однокурсниками. около меня было такое чувство, что 1 лишь только я не сюда хотел поступать. Но, тем не менее, мне приходилось старательно учиться, ведь не хотелось вовсе неприятность родителей. Я В любое время был совестным человеком в отношении близких. Потому мне пришлось учить биологию, вирусологию и прочую научную ерунду, как мне в этом случае казалось, для удовлетворения тех, который покамест что зa меня отвечает.
На третьем курсе я влюбился в прекрасную девушку из аспирантуры. Она была идеальна: невысокого роста, кареглазая брюнетка с нежным голосом. Ее звали Ира. До встречи с ней мне николи не приходилось зондировать такие светлые и добрые чувства. Я разрывался на части, потому как обязан был процветать везде. ум требовал учиться, душа рвалось к ней, несмотря на то, что это была невзаимная любовь, а руководитель уносила тело в мою комнату-мастерскую. Я пытался успевать везде, Но понимал, что чем-то придется пожертвовать.
Моя первая доброжелательство разбила мне сердце, выйдя замуж зa сына ректора нашего института. С одной стороны мне больше не приходилось изводить на сердечные дела время, а с противоположный мне казалось, что моя положение окончена. Пытаясь отвлечься от этого, я все больше погружался в учебу, и только в свободное время, чаще только по ночам, меня дозволено было встречать в своей искусный зa созданием дежурный скульптуры.
В основном это были маленькие фигуры людей, с которыми я был знаком. Но часто внушение мне позволяло делать различные предметы вроде цветов, статуэток животных и глиняных бутылок различной формы. Статуэтки я обычно дарил своим друзьям и близким, а бутылки — никогда. Они все были уникальны — по форме, по цвету и виду, качеству глины.
Однажды весной, Кагда я заканчивал четвертый путь института, в нашем подъезде произошел раздражение газа, какой обрушил все этажи в подъезде. На счастье, в нашей квартире никого не было дома, Но само жилище было весь разрушено. И погибла моя ассортимент скульптур и изделий из глины. Это было невероятной утратой для меня. Там были изделия паки из моего глубокого детства, и их там было неисчислимое множество, и ныне они все уничтожены. Я бесконечно не мог приходить в себя опосля этого события.
Спустя некоторое время, получив финансы зa страховку, мы купили новую квартиру. Я тут-то уже был выпускным курсом и старался поменьше отвлекаться от учебы. Решил делать новые скульптуры, меня преследовало странное чувство, будто мои работы аморфны или же гротескны. Непропорциональные человеки и животные, кривые и уродливые цветы. опосля сотен попыток исполнять вещь прекрасное, постоянные неудачи взбесили меня, и я забросил скульптуру всегда и ударился в учебу.
Большие усилия и старания принесли мне диплом специалиста-микробиолога. Я оказался ей-ей способным в этой области, и с поддержкой родителей мне удалось устроиться на работу в одну замечательную лабораторию. после некоторое время меня повысили до помощника ведущего специалиста. подвиг была непыльной и интересной. Я смог подкупать себе короткий палата зa городом и жениться.
Нередко брав работу на дом, я ночами просиживал зa пробирками и микроскопом. На тот момент наша лаборатория изучала уникальную бактерию, которая была искусственно выведена в видоизмененный лаборатории, возможно, как биологическое оружие, наша проблема состояла в том, чтоб учить бактерию и встречать от нее вакцину на прецедент возможной эпидемии. Я решил сам предпринимать изучением бактерии беспричинно от всей лаборатории.
Именно случай позволила мне испытывать свойства бактерии. В лаборатории решили не познавать бактерию на подопытных мышах, покамест не будит расшифрован геном бактерии. Я же решил ввести бактерию в Арни — маленькую белую мышь — около себя дома. Бактерия передавалась только после кровь, и я ввел одного-единственного микроба в вену мышки. Это было ночью, опосля работы. единым духом опосля того, как я это сделал, мышь начала суетиться по клетке, около нее поднялась температура. после не мало минут опосля заражения мышь успокоилась и уселась на одном месте. В некоторых местах на ее теле началось облысение. Помню, что в тот сутки я был чудовищно уставшим и не заметил, как уснул торчком в своей лаборатории.
Наутро, очнувшись на рабочем столе лаборатории, я поспешно пришел в себя и решил продолжить наблюдения, как следствие уже ждал меня. Подопытная мышь лежала в кучке своей шерсти. Присмотревшись, я увидел то, что меня шокировало до глубины души, — на месте мыши была хрустальная фигурка, весь прозрачная, идеальной формы хрустальная скульптура. Такое чувство, что самовластно Прометей создал эту безупречную хрустальную скульптуру и оставил ее в кучке шерсти.
Увиденное мной тем утром я решил оставить в тайне и продолжить изучение бактерии. Я работал, чуть не не тратя время на неясный и другие физиологические потребности. после недели изучения микроба мне удалось узнать, что это генетически измененный микроорганизм рода Yersinia. Какая то есть из них подверглась генетической обработке — мне покамест испытывать не удалось. Подвергая экстремально низким и высоким температурам, я обнаружил, что эта бактерия чрезвычайно устойчива к низким температурам, Но в жару вскачь разрушается, а находясь в кипятке, чуть не быстро погибает. На тот момент это все, что мне удалось выяснить.
Исследуя хрустальный мертвое тело Арни, около меня не получилось встречать ни одной бойкий ткани. общий никаких биологических тканей. Только хрусталь. Идеальной формы, ясный и как настолько, что если поместить фигурку в чистую воду, то ее мочь запоминать невооруженным глазом.
Желая испытывать побольше о бактерии, я решил продолжить эксперименты на живых созданиях. Мне нуждаться было узнать, как ведет себя микроб в крови других животных.
На последующий число опосля принятого решения я отправился в зоомагазин и купил там голубя, ящерицу и тарантула. Доставил их домой, что было непростой задачей, желание знаний заставила меня неотложно начать работу. склонность к работе уже испокон века вытеснила мои детские мечты случаться скульптором, Но идеальной формы хрустальный грызун не покидал моей головы все это время. около меня даже появилась мнение извлекать бактерию в своих целях. Но для этого нуждаться было закончить все исследования, что бы лежать уверенным в том, что эти хрустальные трупы не несут никакой угрозы людям.
Я решил начать с голубя. осторожный заразив его микробом, я моментально же начал наблюдение. В первые три минуты голубь начал хлопотать по клетке, Но после успокоился и тихо уселся на жерди. Он закрыл глаза и вместе перестал угощать признаки жизни. Пуховые перья с киля начали помаленьку осыпаться, под ними я увидел, как живые ткани начинают стекленеть. Хрустальная гангрена будто пожирала тело голубя. Начиная с груди, вверх к голове, по крыльям и к хвосту. Длинные перья не выпадали, а тожественный начали стекленеть. деревня испытание занял не больше пятнадцати минут. кроме не мало мгновений обратно весь веселый и крепкий голубь нынче стал безупречной хрустальной фигурой. Идеальной прозрачной фигурой.
Следующим подопытным стала ящерица. Абсолютно та же реакция. прежде метания по клетке, кроме мир и полное перемена в хрусталь. С пауком то же самое произошло. 1 в один, бес побери. должно быть, эта бактерия одинаково влияла на всех живых организмов. Но как это происходит? Все происходит настолько быстро, что я не успеваю нисколько испытывать из того, что происходит внутри подопытного. надо было больше исследований.
Изучая бактерию, я пришел к выводу, что это то есть та Иерсиния, о которой мне подумалось сразу. Yersinia Pestis — Чумная палочка. Все сходится, и передача сквозь кровь, и устойчивость к холоду, и уязвимость в жаре. Не сходится только то, что чумную палочку переносили блохи. нуждаться было проверить это как дозволено скорее.
Поймать блохастую крысу — вопрос не из простых. Потому я решил передать эту задачу человеку, что зa финансы сделает все, что угодно. встречать бездомного было несложно, их куча в нашем районе. зa сто долларов он в ход дня нашел мне живую крысу, полную блох. Обменявшись любезностями, я поспешил к себе и одновременно сел зa опыты.
Поймав на крысе три блохи, я приступил к исследованиям. Простейший эксперимент. Первую шалость была одним приемом же накормлена инфицированной кровью. К моему удивлению, она не умерла, а продолжала жить. С поддержкой микроскопа мне удалось узнать, что бактерия спокойно размножается в желудке блохи в виде серебристых палочек. опосля этого к кормежке начала вторая блоха. одинаковый абсолютно нормально пожравшая кровь шалость причинность себя чувствовала, а микроб не менее безмятежно размножался в ее внутренностях. Третья шалость была контрольной. Решено было ее не содержать вообще, чтоб узнать, сколь она проживет бес крови.
В ход первых пяти дней экспериментов блохи себя чувствовали замечательно. Первым двум я дважды в число давал инфицированную кровь, а третья нить бес крови. Никакой подозрительной активности либо ее отсутствия не было замечено. На седьмой число голодающая шалость погибла. На девятый сутки погибла одна из питавшихся зараженной кровью. На десятый — последняя. Неплохой показатель, и ныне около меня вовсе отпали сомнения о базовой бактерии для сотворения этого биологического оружия. нуждаться было вдобавок больше исследований.
На нижеследующий сутки я взял паки одну блоху с шерсти крысы и заразил ее, опосля чего поместил ее вспять на крысу. В ход многих дней крыса себя чувствовала замечательно. после снова неделю около крысы были обнаружены ухудшения здоровья и сниженная активность, при том, что я точный кормил ее злаками и бесхребетными. после еще раз две недели крыса погибла от высокой температуры. Удивительно тогда было то, что боль не подействовала на крысу, а шалость точный заразила ее, да как та хотела потреблять и была вынуждена это сделать. Выходит, что крысы довольно продолжительное время могут откладывать больных блох и чрезвычайно рысью блистать людей.
Исходя из всех полученных мною знаний (за исключением клинической картины), упадок сил — точная точная копия самой обыкновенной бубонной чумы. Я назвал бактерию Yersinia Crystallum — Иерсиния хрустальная. А немощь получила имя Pestis Crystallum — Хрустальная чума. Эта зараза превращала живое в хрусталь идеальной формы с безупречной прозрачностью. Стеклянные трупы завораживали, прекрасные творения настоящего Бога. Я часами сидел, рассматривая их, любуясь красотой, прощупывая гладкие формы и наслаждаясь этим творением. В руках разумного человека эта бактерия могла бы изменить дружба к лучшему, Я уверен в этом.
Тем временем в лаборатории, где я все снова официально работал, всех будто охватила либо лень, либо тупость. зa эти месяцы они не узнали ничто нового, ни крупицы из тех знаний, которые получил я около себя дома. Такое чувство, что они все бились головой об генетический код бактерии, как об кирпичную стену. Я решил безделица им не рассказывать, а только совершать вид, что все плохо, сносный не получается. Эти жалкие лентяи недостойны тех знаний, которые удалось получить мне.
Прекрасные хрустальные скульптуры, безупречные и идеальные, как живые существа. около меня их становилось все больше, да как я подманивал собак и кошек к своему дому, превращая их в творения искусства. Они замирали в спокойствии и позволяли чуме пожрать их маленькие тела. вместе с тем мне приходилось жить эксперименты по развитию нового пути передачи чумы. Мне казалось, что передача сквозь кровь чрезвычайно медленная и слабая, нуждаться было вещь новое. Недели неустанной работы все же принесли свои плоды — сегодня моя прекрасная мор передавалась по воздуху. И остался снова 1 эксперимент, какой обязан был состояться, — опыт на человеке.
Для этого я и разработал чумной аэрозоль, одно-единственное вдыхание которого заражает. днесь бактерия причинность себя чувствовала в воздухе и воде, а природная климатическая закалка позволила ей изгонять в холодной воде и воздухе. Кагда все было готово, вся моя изделие была подвержена риску. Моя любимая жена, Хелена, отродясь не заходила в мою домашнюю лабораторию, потому что это было категорически запрещено. Но ныне она зашла сюда и увидела, как мор превращает бездомную дворнягу в прекрасную скульптуру. Я узнал об этом только благодаря ее ужасающему крику. Я погнался зa ней, в моих руках был чумной аэрозоль. Я не хотел этого, я хотел рассказать ей уже давно, она имела власть знать. покамест я пытался догнать ее, узнал о себе, что я безумен, я — чудовище, меня надо запереть в психушку. Она даже успела звать в службу спасения, Но не смогла нуль им сказать. выше- чумной аэрозоль сделал свое дело. В тот самым момент, Кагда в телефонной трубке отозвались, небольшое серебристое туча накрыло мою любимую Хелену, зa не мало минут превратив ее в безупречную статую из чумного хрусталя, одетую в кухонный халат и домашнее платье.
Спустя не мало минут прибыли полицейские. Возможно, их насторожил звонок моей жены, и они решили проверить, все ли в порядке. Я не мог заменять свою работу и был вынужден убить и их. Прозрачные статуи из стекла, одетые в полицейскую форму, днесь стояли в моей гостиной. Я решил, что нуждаться бегать из дома. Взяв все самое необходимое, а и модель хрустальной чумы, я поджег мой усадьба и побежал в лабораторию, в которой официально работал.
Была уже приблизительно ночь, как я был на пороге нашей секретной лаборатории. Она находилась зa городом, на востоке. покамест я ехал сюда на своем авто, заверть как раз дул в сторону города. Охранник меня моментально же пропустил, да как мы что знали товарищ друга. бегло войдя внутрь, я вдруг же принялся зa работу, помещая бактерии в специальные емкости, которые позволяют им рысью размножаться. надо было как дозволительно больше бактерий.
В полночь в лабораторию явилась полиция, зa мной. Хорошо, что мне об этом стало быть известно прежде до того, как они ворвались. К тому времени мне удалось собрать размноженную бактерию в стеклянный контейнер, и, Кагда они уже были внутри, я вышел чрез грязный течение и бежал к реке, которая течет в город. Мне вслед светили фонари, были слышны крики людей, Кагда я уже был очень рядом. В конечный момент мне удалось приоткрыть контейнер и швырнуть его в реку. как раз зa не мало мгновений до того, как меня арестовали.
Уже находясь в изоляторе, я узнал о вырвавшейся на свободу ужасной болезни, которая превращает людей в стекло. выше- намерение удался.