Кималауэзо

1 лицо родом из города Амбаки, занимавшийся торговлей циновок, которые собственными глазами мастерил, забрел в места, далекие от его родины. зa все время, что он пробыл в чужих краях, ему ни разу не довелось встретить беременную женщину и услыхать напев ребенка.
Он да этому удивлялся, что некогда обратился к местному жителю с вопросом:
– Почему я в ваших краях ни разу не встретил беременной женщины и ни разу не слышал детского плача? Ведь около вас употреблять жены… разве все они бесплодны?
О пришельце, продающем циновки, жители этой местности стали говорить:
– Наверное, он волшебник и знает какое-нибудь способ насупротив бесплодия…
И недавно пошли к своему вождю Кималауэзо.1 персона родом из города Амбаки, занимавшийся торговлей циновок, которые лично мастерил, забрел в места, далекие от его родины. зa все время, что он пробыл в чужих краях, ему ни разу не довелось встретить беременную женщину и услыхать крик ребенка.
Он да этому удивлялся, что некогда обратился к местному жителю с вопросом:
– Почему я в ваших краях ни разу не встретил беременной женщины и ни разу не слышал детского плача? Ведь около вас вкушать жены… разве все они бесплодны?
О пришельце, продающем циновки, жители этой местности стали говорить:
– Наверное, он волшебник и знает какое-нибудь способ противу бесплодия…
И недавно пошли к своему вождю Кималауэзо.
– Да, наверное, сей лицо колдун, – решил глава Кималауэзо. – Позовите его ко мне. Хочу поговорить с ним.
Продавец циновок, узнав, что главарь велит приходить к нему, очень перепугался. «Что я такое натворил?» – думал он. Но однако пошел.
– Слушай, пришелец, ты удивляешься, почему около нас нет беременных женщин и плачущих детей… быстро не волшебник ли ты? – спросил его Кималауэзо.
– так точно нет, никакой я не колдун… просто да спросил человека. Но в тех местах, откуда я родом, кушать старуха, которая может исполнять так, что бы женщины рожали детей…
Тогда регент сказал:
– Послушай, человек, Кагда ты решишь возвращаться к себе домой, предупреди меня об этом. Слышал? Смотри же! Не забудь! Ведь моя баба одинаковый не может родить.
И продавец циновок обещал вождю исполнить его просьбу.
И вот, Кагда торгаш циновками собрался в родную Амба-ку, главарь послал с ним своих четырех старейшин – Тандалу, Боле, Зенгеле и Гангу Боле, что бы они посоветовались с мудрой старухой.
В Амбаке продавец циновок повел старейшин к колдунье. Выслушав просьбу вождя, кто весьма горевал, оттого что баба его не может родить, колдунья заверила пришельцев, что сможет вылечить несчастную женщину от бесплодия.
– Я приготовлю для нее лекарство, и вы возьмете его с собой, – сказала старуха.
В лесу, на берегу озера, она наполнила волшебной водой и лекарствами пять калебасов. Передавая их посланцам Кималауэзо, колдунья наказывала:
– Передайте вашему вождю, что бы его баба в ход девяти дней пила лекарство из одного калебаса. А Кагда кончится снадобье, пусть правитель ставит около своего общество сей пустой ка-лебас. И да должно творить отдельный раз, покамест не кончится волшебная вода во всех калебасах. И будит около них столько детей, сколь калебасов опустошит женщина.
Посланцы отправились в обратный путь. По дороге 1 из них задумался: «Если мы отдадим вождю все калебасы, его супруга родит пятерых детей… А наши жены?»
Он сказал об этом своим спутникам, и они, посовещавшись, решили отдать вождю только 1 калебас, а остальные побеждать себе.
Не прошло и месяца, как человеки стали шептаться:
– Эге! Слышали? А жена-то вождя, кажется, беременна…
– А супруга Боле одинаковый беременна… Слышали об этом? – Й баба Тандалы…
– И Зенгеле тоже.
– разумеется и баба Гангу Боле…
– Эге-ге… Но почему же только эти пять женщин беременны?
Все пять женщин родили в 1 и тот же день. Все пять родили мальчиков. дюже красивых. И преимущественно красивым родился дитя вождя.
Но новорожденные мальчики плакали, плакали, все время плакали, днем и ночью не умолкая. Й ни один человек не мог понять, что с ними.
Тогда матери позвали колдуна и необыкновенно удивились, Кагда тот сказал им, что все мальчики – родные братья. И он сказал еще, что мальчики не будут вопить только в том случае, если они будут жительствовать все бок о бок и неизменно наблюдать доброжелатель друга.
И матери стали таскать своих сыновей из одной хижины в другую. 1 сутки мальчики проводили около одной матери, видоизмененный сутки – около другой, третий число – около третьей, после около четвертой, около пятой. Й все повторялось сначала. да продолжалось весь год. А Кагда дети научились ходить, они уже сами переходили из дома в дом.
Все пять мальчиков носили прозвание Лау, к которому прибавляли имена их отцов. Росли они единодушно и жили дружно. гораздо шел 1 – туда шли и остальные. Все они были очень красивы, Но краше всех был Лау Кималауэзо, дитя вождя. Он был да пригож, что не только женщины восхищались им, Но даже сердца мужчин наполнялись восторгом при виде его.
Но вот около Лау Кималауэзо умерла мать. А в это время весть о его красоте дошел до правителя Анголы. И отправил он гонца к вождю Кималауэзо с просьбой прислать к нему своего сына: захотел заправила Анголы посмотреть на юношу. Но предводитель Кималауэзо оставил просьбу повелителя Анголы бес внимания. вновь направил тот посланцев к вождю Кималауэзо, и вновь распорядитель нуль не ответил. между тем властитель Анголы рассердился и в третий раз послал гонцов с угрозой: или же воевода Кималауэзо пришлет к нему своего сына, или же противу него он пошлет свое войско.
И тем временем Лау решил отправиться к правителю Анголы.
– священник мой, – сказал он, – отпусти меня. А то он начнет войну навстречу нас. Отпусти. А что бы ты не тосковал по мне, я сделаю из дерева свое изображение. Затоскуешь, посмотришь на мое силуэт – и тоски как не бывало.
Отец согласился, и Лау отправился в лес, на поиски дерева, из которого дозволено было исполнять свое изображение. А что бы исполнять изображение, которое бы как две лекарство воды было способный на него, Лау пришлось подолгу заботиться на себя в зеркало. малолеток обладал волшебной силой и потому смог передать деревянному изображению все свои свойства – и как он смотрит, и как разговаривает, и как смеется, как ест… И это деревянное изваяние поставил в священной хижине, близко с хижиной, в которой жил сам.
Рано утром Лау отправился в Луанду в сопровождении огромной свиты. Его несли на носилках. Но в первом же селении, сквозь которое проходили Лау и его люди, человек взял носилки с юношей и на руках донес до следующего селения. после жители этого селения донесли Лау до следующего. Таким образом он добрался до самой Луанды, где его уже ждал властитель Анголы.
Лау адски понравился правителю. И властитель решил случаться крестным отцом Лау. об этом он и сообщил отцу Лау, вождю Кималауэзо. И военачальник согласился.
Но вот настало время, Кагда атаман Кималауэзо почувствовал себя дюже одиноким, несмотря на то что в священной хижине стояло бюст его сына, и решил взять кого другой раз.
Однажды его новая баба встретила четырех братьев Лау. Пораженная их красотой, она воскликнула:
– Здесь глотать такие прекрасные юноши, а я стала женой старика!
– Ты говоришь, что эти юноши прекрасны… Но что сказала бы ты, если бы увидела сына вождя, – сказала одна женщина, знавшая сына вождя.
– ужели около моего мужа употреблять дитя
– Есть. И какой красивый!
– Но сожитель ни в жизнь не говорил мне об этом! Где же сей дитя
– Он в Луанде. Живет около правителя Анголы. Но если ты хочешь посмотреть, какой дитя около твоего мужа, то, Кагда твой супруг уедет, войди вот в эту запертую немедленно хижину, и там ты увидишь отражение сына.
И недавно раз, Кагда подвернулся случай, супруга вождя открыла дверь в хижину, которую супруг обычно держал запертой, и увидела рисунок необыкновенного юноши. И глубокая печаль вкралась в грудь женщины. Такая печаль и беспокойство, что руки ее ныне уже ни к чему не лежали, и думать, не считая как о нем, она ни о чем не могла.
– Почему ты нынче не такая, как некогда Все ты забываешь. Обо всем тебе нуждаться напоминать… И изготовлять ты так себ е не делаешь… Что с тобой? – спросил ее вождь.
– Обижена я на тебя, – сказала жена. – Почему ты скрыл от меня, что около тебя употреблять дитя
– ничто я не скрывал от тебя. выше- дитя незапамятных времен уже живет в Луанде, и воспитывает его собственными глазами властитель Анголы. Вот поэтому-то я и не говорил так себ е о нем. Но если ты хочешь посмотреть на него, я попрошу правителя отпустить моего сына к нам в гости…
– разве же твоему сыну воротила Анголы дороже, чем ты, его священник теперь же пошли зa ним. около твоих ног, вот где он обязан быть.
– так точно как же я могу возвратить сына к себе, если сам по себе предводитель воспитывает его? Нет! Это невозможно.
– Что ж, тут я ухожу от тебя! – заявила баба вождя. И паки продолжительно спорила с мужем, доказывая ему, что пасынок обязан гнездиться с ними вместе.
Не дождавшись приезда юноши, женщина, не в силах справиться со своей страстью, тайный от мужа передала пасынку сквозь надежного человека болтовня о своей любви.
Она все время думала о нем и только о нем. Ей везде виделся только он. Она воображала, как он просыпается утром и как она стоит пред ним на коленях, как он ест, а она стоит накануне ним на коленях, как он собирается выбывать куда-нибудь и она стоит накануне ним на коленях.
Лау был в ту пору уже женат, и потому, может быть, чувства мачехи его очень не тронули. В его душе не зашевелилась жалость к обезумевшей от любви женщине, и ни одна душа не узнал об этом – ни вождь, ни крестный юноши – властитель Анголы.
А мачеха продолжала требовать на том, что бы главнокоман-дующий вызвал к себе своего сына. И к концу Кималауэзо, набравшись мужества, обратился к правителю с просьбой разрешить его сыну обманывать с ним не мало дней. о просьбе отца сказали Лау. Но Лау ответил, что немедленно ни под каким видом не может поехать к отцу, потому что некогда важными делами.
Узнав об этом, мачеха вовсе разъярилась. Нет, чрезмерно равнодушно, должно быть, благодетель просил сына приехать, раз тот отказался посещать дома. И вторично атаман послал в Луанду свою просьбу прислать к нему сына. в этом случае Лау собрался в путь.
Теперь Лау с такими же почестями возвращался в ближний дом. национальность сопровождал носилки Лау от первого до последнего селения. Но как раз до его прибытия командир Кималауэзо обязан был отправиться на войну. И, уезжая, он отдал распоряжение, как должны принять его сына. Посланные им человеки встретили юношу на границе владений вождя Кималауэзо.
Для торжественного ужина мачеха, нарушив обычай, запрещающий в лишение мужа губить какое-либо животное, велела убивать козу. Кагда козу зарезали, Лау постепенно для всех спрятал душа и печень животного. Несмотря на то что Лау был воспитан в Луанде, мужчина все еще раз уважал обычаи своей земли,
На предстоящий число мачеха велела убивать поросенка. Лау опять спрятал его внутренности. И на третий день, и на четвертый все повторилось. А чрез не мало дней четыре брата Лау решили приходить к нему в гости. Мачеха, которая развлекала пасынка пиршествами с первого дня его приезда, присутствовала и при встрече братьев. И вот на этом пиршестве она внезапно притворилась, лже- в ногу ее вонзилась колючка. Четыре брата наклонились, стали судить ногу, Но нуль не увидели. Только Кагда пасынок наклонился к мачехе, та сделала вид, что он снял боль.
На нижеследующий число мачеха притворилась, что заболела. Лау послал ей лекарство. Но она сказала, что ей может помочь только своевольно пасынок, если придет к ней.
Четыре брата уговорили Лау начинать к больной. А Кагда он вошел, женщина схватила нож и стала делать себе раны.
– А… вот ты зачем пришел! Убить меня! – кричала она все громче и громче. – Зарезать…
Но ни один человек не слышал этих криков. ни одна душа не пришел на них. А чрез не мало дней, Кагда вернулся вождь, мачеха показала ему раны на своем теле.
– Ты меня спрашиваешь, который это сделал? – кричала она. – Твой сын, твой сын!
Вождь позвал к себе Лау и спросил его, как посмел он летать руку на свою мачеху. Но парень молчал – он не отрицал своей вины и не оправдывался.
Тогда наутро регент Кималауэзо велел бездельник в рога: созвать суд старейшин.
– Что это случилось? руководитель выше- только вчера вернулся, а ныне уже созывает старейшин? – удивлялись люди, слыша знакомые звуки.
И старейшины явились к хижине вождя.
– Я созвал вас для того, что бы объявлять о неприятном событии. Но некогда созовите вождей соседних стран и национальность наш, – приказал атаман Кималауэзо.
На последующий число под большим деревом около хижины Кималауэзо собралось обилие вождей, старейшин и простого люду.
– Слушайте, что я вам скажу, – начал фельдмаршал Кималауэзо. – Кагда выше- дитя вернулся из Луанды, я был на войне. Кагда я вернулся с войны, супруга пожаловалась мне на сына. Она сказала, что он пытался убить ее, и показала мне обилие ножевых ран. Я позвал сына и спросил его, зa что он хотел убить свою мачеху. Но он не ответил мне. Я облако раз его спрашивал. И он все время молчал. ныне я хочу рассматривать его. 1 из старейшин спросил Лау:
– Почему ты да жестоко обошелся со своей мачехой? Может быть, она тебя оскорбила?
Лау молчал.
– Говори, зa что ты хотел убить женщину, жену твоего отца?
Лау молчал.
– Почему ты не отвечаешь? Ведь ты совершил великое преступление, и мы будем обсуждать тебя!
Но Лау молчал.
Тогда загремели барабаны, женщины с маленькими топориками в руках начали пляска смерти. Они точно наносили этими топориками удары по голове преступника и восклицали: «Мы покараем, мы покараем Лау, сына Кималауэзо!»
Но вот, Кагда на мгновение воцарилась тишина, 1 из братьев Лау неожиданно выступил вперед:
– Скажите вы, вожди и старейшины, знаете ли вы, который повинен в смерти Засамбе?
– Это ты знаешь, – ответили вместе вожди и старейшины. И пара Лау сказал:
– Слушайте, люди!
– Мы слушаем, слушаем, – раздалось вокруг. И пара Лау поведал такую историю:
– Жили-были сам-друг брата, похожие наперсник на друга как две лекарство воды. Старшего звали Мусамбе, а младшего – Засамбе. Став мужчинами, они женились и расстались. сегодня 1 из них со своими тремя женами жил в одном селении, подобный со своими тремя женами – в другом.
Однажды пара в одно время подумали:
«Что-то исстари я не видел своего брата. Завтра пойду навещу его…»
И на следующее утро пара разом отправились в путь. Но по дороге они не встретились, потому что пошли разными путями. Старший пара пошел в дача младшего, а младший отправился в усадьба старшего. И жены встретили их необыкновенно неприветливо.
– Что это ты да борзо вернулся? – говорили они. – Мы только успели «прощай» сказать, а ты уже со своими приветствиями навязываешься.
Напрасно посетитель пытался объяснить, что он пара мужа.
Мусамбе попросил около жен брата скамеечку – хотел сесть, отдохнуть…
– Иди, самовластно возьми! что ли ты не знаешь, где она? Засамбе попросил воды.
– Возьми сам… ужели ты не знаешь, где кувшин?
И пара брата, да и не сумев объяснить злым женам, что произошло, решили возвращаться обратно. На сей раз они встретились на дороге и отдельный рассказал другому о том, что произошло с ним в доме брата.
Все обсудив, они разошлись в разные стороны. И внезапно страшное сомнение закралось в душу Мусамбе:
– Что же однако выше- пара делал в моем доме? Не спал ли он с моими женами?
И, объятый ревностью, он обернулся и выстрелил. Засамбе только успел вскрикнуть:
– Айюе, я умираю!
Раскаяние охватило брата, и он бросился к Засамбе с криком «Брат мой, пара мой!», Но все было кончено. пара умер. И в этом случае Мусамбе спрятал мертвое тело в кустарнике.
– Что случилось с моим братом? Я нашел его мертвым на дороге. если бы вы встретили Засамбе приветливо, то он дождался бы меня, – да сказал он, придя домой, своим женам. И неразлучно с ними отправился сообщить о смерти брата его вдовам.
И рассказчик заключил:
– да который же виновный в смерти Засамбе? неужто не женщины?
– Ты да говоришь! Верно! – одобрили люди.
– о ту пору перенесем испытание на завтра, – решили все.
На грядущий погода к Лау обратились с тем же вопросом:
– Объясни нам, зa что ты хотел убивать свою мачеху? Не бойся, говори правду!
Но Лау прежде молчал. И еще гремели барабаны, и вновь женщины исполняли вертеж смерти, сопровождая его восклицаниями: «Мы покараем, мы покараем Лау, сына Кималауэзо!»
И тогда выступил будущий другой брат.
– Слушайте, вожди и старейшины, знаете ли вы, который возражение в смерти охотника? – спросил он.
И старейшины ответили:
– Это ты знаешь. И другой пара Лау сказал:
– Слушайте, люди!
– Мы слушаем, – ответили все.
И следующий пара Лау поведал такую историю:
– Жили-были благоверный и жена. сожитель был умелым охотником. С охоты он возвращался обычно не с одним убитым зверем, а с двумя либо тремя, а то и больше, и, что бы перетащить добычу в дом, ему приходилось кричать на подмога всю семью, всех род-ственников. А после все с они ели убитых животных.
Но вот умер 1 из родственников охотника. А вслед зa ним вскоре умерли и остальные, выключая старого дяди.
Опечаленный любитель перестал ступать на охоту. если под силу ему было одному красть ко дворам всю добычу? Ведь он убивал обычно не одного зверя, а двух, трех, четырех, и даже больше.
И между тем решил он предпринимать рыбной ловлей. Но река обмелела, и рыба пропала.
– ныне мы умрем с голоду, – сказала жена. И спросила: – А может, ты еще начнешь охотиться?
– Айюе! как я могу приличествовать на охоту – ведь я убиваю обычно не одного зверя, а несколько. который сегодня мне поможет таскать добычу к себе Все наши родственники умерли.
– А ты убей только одного… в то время ты самолично сможешь его донести.
– Ты думаешь, что законченный любитель может спокойно смотреть, как дикие животные бегают около Нет, это невозможно…
Но женщина да приставала к мужу, что он в конце концов согласился.
Как и прежде, он пошел на охоту с тремя своими собаками – Уии, Гунзой и Кабилой. В сей раз он убил только одну антилопу и самовластно притащил ее домой.
В предстоящий раз он тожественный убил одну антилопу. Но в третий раз ему попались две большие антилопы, и он их обеих убил. Не зная, как перетащить добычу домой, он стоял около убитых животных и ворчал:
– Правду говорят люди: муж – это человек, а щенок – это собака… если бы вот теперь был тогда хотя 1 человек, он бы помог мне. Но со мной только собаки… неужто они помогут?
Собаки посмотрели побратим на друга, опустили морды к земле и подошли к хозяину.
– Мы можем помочь тебе, хозяин. Правда, твоя баба плохо нас кормит, всегда ругает и бьет палкой, Но тебе мы поможем – ты ведь нас не обижал. С этой минуты ты, хозяин, будешь знать толк в чем-нибудь говор всех животных. Только, смотри, не говори никому ни болтовня об этом. Скажешь – лично умрешь и нас погубишь. А днесь свяжи две большие жерди и привяжи к ним животных. Мы понесем их в зубах, – сказала пес Уии.
Так любитель и сделал. Все единодушно понесли они добычу домой. Не доходя до дому, другая пес сказала:
– Ну, хозяин, дальше неси сам, ныне ты 1 управишься. любитель прежде понес одну антилопу. Принес и, вдобавок не отдышавшись, пошел зa второй. А супруга ему вслед:
– гораздо ты?
– верно зa противоположный антилопой, которую я убил.
Когда он принес вторую антилопу, баба с любопытством спросила:
– как же ты донес этих больших животных?
– Знаешь, встретил я одного охотника, он мне и помог – тащил животных со мной едва не до самого дома. Ведь я убил паки и маленькую антилопу, которую дал ему зa то, что он мне помог.
– Зачем же ты отдал ему целую антилопу? Почему не позвал его просто поесть гурьбой с нами?
– конечно я его очень не знаю, он из чужих краев.
Женщина да разозлилась, что отказалась вкушать мясо антилопы. Но охотник, давнишний дядя и малый сынишка что поели. Досталось мясо и собакам.
Одна из антилоп, жавалй, была адски жирная. любитель отре-зал от нее обломок сала и повесил про запас. Однажды, Кагда баба готовила на пир фасоль, любитель попросил ее решать туда кус сала. Сало баба положила, Но потреблять не стала. Потому что сало это было от антилопы.
После еды любитель улегся почивать под деревом. Его дитя доедал часть фасоли, сидя около с отцом. А баба все ворчала и ворчала на мужа.
Когда дитя ел, он ронял кусочки пищи на циновку. после на них набросились муравьи.
Один малый муравей, белоснежный салале, утащил побольше кусочек, и тогда зa ним погнался большеголовый муравей – алый кисонде.
– Зачем ты отнимаешь около меня еду? Почему самостоятельно не подберешь себе толстый кусок – рассердился малый муравей.
Но большеголовый муравей, лже- не слыша, продолжал избавлять кусочек около салале.
– Ты поступаешь да потому, что около тебя большая умный и ты сильнее меня. Ладно, бери, раз ты такой большеголовый! – сказал малый муравей и отдал большеголовому муравью мой кусок.
Охотник понял, о чем говорят муравьи, и звонко рассмеялся.
– Ты почему смеешься? – спросила жена.
– так точно да просто, засмеялся и все, вспомнил об одном разговоре…
– о каком разговоре?
– Это тебя не касается.
– А все-таки…
– Вот пристала! Я сказал же, что это тебя не касается.
– А… ты не хочешь сказать, потому что смеешься, наверное, необходимо мной…
Они медленно опять спорили, и рассерженная супруга ушла от охотника к своим родителям. Мать обрадовалась приходу дочери:
– Вот и хорошо, дочка, сделала, что ушла от него! Почему же он смеялся? Может быть, от тебя скверно пахло либо образина около тебя было чем-нибудь вымазано. А раньше он тебе В любое время все рассказывал. Айюе! Плохо он поступил, в высшей степени плохо! Он тебя оскорбил!
Но благодетель был разумнее:
– конечно успокойтесь вы! разве сожитель не может подумать о чем-нибудь, не сказав жене? разве не может посмеяться над чем-нибудь, что ему показалось смешным? Все вы, женщины, такие! Все вы любите ссоры!
Вот да любитель с женой и жили в разлуке туча дней. едва допотопный дядя сказал охотнику:
– Пойди зa своей женой. Что было, то прошло. Пора бы и пренебрегать про ссору.
Но охотнику не хотелось следовать зa женой, а сама она не возвращалась.
Прошло опять по горло времени. допотопный дядя все настаивал на примирении. Наконец, согласившись, любитель пошел к родителям жены. Но она упорствовала:
– покамест не расскажешь, над чем ты смеялся, не уйду я отсюда.
Упрямство жены сломило охотника.
– Ну, ладно, – сказал он. – Завтра я приду и расскажу тебе все. Только я хочу, что бы человеки слышали, о чем я тебе буду говорить, все – и старые, и молодые.
На дальнейший погода любитель пришел к родителям жены. С ним были и три его собаки. А племя – и старые, и молодой – уже ждал охотника. Все хотели знать, что он расскажет:
– Все вы знаете, – начал мой сказка охотник, – какая В любое время счастье выпадала мне на охоте. Обычно я убивал не одного зверя, а двух, трех и даже больше.
Чтобы донести к себе добычу, мне приходилось призывать на подмога родственников, и они приходили содействовать мне, а после все неразлучно мы ели мясо убитых животных. Но вот 1 зa другим умерли все мои родственники, и остался только 1 престарелый дядя.
Опечаленный, я перестал охотиться. Решил я уловлять рыбу. Но река обмелела, и рыба пропала.
Тогда баба сказала мне: «Теперь мы умрем с голоду». И спросила: «А может, ты снова начнешь охотиться?» Но я отказался, потому что ни одна душа не мог мне помочь сплетничать добычу.
Но женщины – вы все что знаете, что такое женщины, – если задумают что, да ни в жизнь не отступятся. И моя супруга и тот и другой число повторяла мне: «Иди охотиться, то есть мы умрем с голоду!» Вот я и пошел охотиться.
В инициатор число я убил одно четвероногое и своевольно дотащил его до дому. На другой погода одинаковый убил одно зверь и тожественный собственноручно принес. Но на третий сутки я убил двух антилоп. Не зная как дотащить их до дому, я стал ворчать: «Правду говорят люди: муж – это человек, а щенок – это собака… если бы вот немедленно был тогда хотя один, он бы помог мне. Но со мной только собаки…»
Три мои собаки посмотрели приятель на друга, опустили морды к земле и подошли ко мне. Одна из них сказала: «Мы можем помочь тебе, хозяин. Правда, твоя супруга плохо нас кормит, всегда ругает и бьет палкой, Но тебе мы поможем – ты ведь нас не обижал». И сказала мне также, что с этой минуты я буду видеть говор всех животных и насекомых. Только просила никому не утверждать об этом. Потому что на другой лад я умру, и они издохнут.
Только сказал об этом охотник, как моська Уии, та самая собака, которая заговорила с охотником, околела. человеки удивленно переглянулись и стали шептаться.
Но любитель продолжал:
– Я привязал антилоп к двум жердям, и собаки потащили добычу домой. Не доходя до дому, другая шавка сказала мне: «Ну, хозяин, дальше неси сам, сегодня ты 1 управишься».
И между тем издохла вторая собака.
И все – старые и молодой – испуганно закричали: . – Довольно! Не рассказывай дальше!
Но любитель продолжал:
– Моя супруга хотела узнать, почему я смеялся. да пусть и слушает… Кагда супруга спросила, как я донес животных, я сказал ей, что мне помог неизвестный любитель и что я отдал ему одну маленькую антилопу в награду зa помощь.
И тогда издохла третья собака.
Все – и старые, и молодой – вскочили и стали кричать: ,
– Довольно! Не надобно больше рассказывать! Замолчи! Но любитель продолжал:
– Нет, дайте мне закончить! баба хотела узнать, почему я смеялся, ныне пусть слушает… Эта жадная женщина да рассердилась, что я отдал маленькую антилопу чужому охотнику, что отказалась глотать дружно со мной. Ели только выше- допотопный дядя, выше- дитя и я.
Одна из антилоп была жирная жавали. Я повесил кус ее сала под потолок. А после не мало дней, Кагда баба варила фасоль, я попросил решать туда отрезок сала. Она положила, Но поглощать фасоль отказалась.
После еды я лег отдохнуть, а сын, сидя на циновке со мной рядом, доедал фасоль. супруга все ворчала и бранилась.
Вы знаете, что дети, Кагда едят, В любое время роняют кусочки. начинать вот, муравьи и пришли собирать крошки. 1 из них, седой салале, утащил побольше кусочек, Но зa ним погнался большеголовый муравей – красивый кисонде. «Зачем ты отнимаешь около меня еду? Почему лично не подберешь себе доброкачественный кусочек?» – рассердился малый муравей. Но пунцовый кисонде, так сказать не слыша, продолжал грабить обломок около салале. «Ты поступаешь да потому, что около тебя большая умный и ты сильнее. Ладно, бери, раз ты такой большеголовый», – сказал малый муравей салале и отдал большеголовому муравью мой кусок.
Я понял, о чем говорят муравьи, и засмеялся. супруга захотела узнать, почему я смеюсь, и я ответил, что это ее не касается. Она рассердилась, ушла к своим родителям и прожила там многое множество дней.
Мой старинный дядя не мало раз говорил мне, что бы я пошел зa ней. И я под конец согласился. А супруга сказала, что вернется домой, только если я расскажу, почему я в тот раз смеялся. И вот я все рассказал.
И любитель умер. На дальнейший число умерла его жена. опять после погода умерла мать жены, после – отец, после – извечный дядя, после умерли все – и старые, и молодые, которые слушали сказка охотника. И следующий пара Лау заключил:
– да который же возражение в смерти охотника? что ли не женщина?
– Ты вероятно говоришь! Ты вероятно говоришь! – воскликнули старейшины.
И критика отложили до следующего дня.
Снова собрались старейшины и вожди. еще глава стал узнавать Лау. И еще Лау молчал. снова гремели барабаны, вторично женщины танцевали вертеж смерти, сопровождая его восклицаниями: «Мы покараем, мы покараем Лау, сына Кима-лауэзо!»
– Вы, вожди и старейшины, знаете ли вы, который виновный в смертр! сеньора «Калеки, сельского жителя»? – спросил третий брат.
– Это ты знаешь! И третий пара Лау сказал:
– да слушайте!
– Мы слушаем!
И третий пара Лау поведал такую историю:
– «Калека, сельский житель» некогда почувствовал себя необыкновенно плохо. А в это время проходил пропускать его дома памятный волшебник – «Орел, степной житель», и «Калека, сельский житель» попросил его о помощи. «Орел, степной житель», конечно, согласился помочь бедняге. Ведь они были кумовьями! И оставил он куму разные целебные снадобья. после некоторое время куму полегчало, и «Орел, степной житель» сказал ему:
– нынче провидение твоя в руках жены твоей. если будит ола зa тобой причинность ухаживать, ты бойко поправишься.
А около жены «Калеки, сельского жителя» была мать, которая одинаковый тяжело болела. И супруга все время бегала из одной хижины в другую – то к матери, то к мужу. И недавно она сердито спросила мужа:
– Почему это твой кум только тебя лечит? хотя бы матери моей помог! Дал бы он ей свои перышки, стремительно бы она шаг ноги стала.
– Перья орла? правда ты что?! – закричал муж. – Перья его – это ноги и руки. если принуждать около него перья, он не сможет ни ходить, ни летать…
А по своему произволу «Орел, степной житель», сердитый просьбой женщины, в ярости вырвал около себя не мало перьев и ушел, бросив больного кума.
Женщина подобрала перья орла и побежала к своей матери. «Калека, сельский житель», оставшись один, умер. И третий пара Лау заключил:
– да который же возражение в смерти «Калеки, сельского жителя»? неужто не женщина?
– Ты вероятно говоришь! Верно! – воскликнули старейшины. И критика отложили до следующего дня.
На грядущий погода все еще собрались около хижины вождя. еще раз гремели барабаны, еще женщины танцевали пляска смерти. И вот четвертый пара Лау обратился к собранию:
– Вы, вожди и старейшины, знаете ли вы, чем закончился негодное посреди братом и сестрой?
– Это ты знаешь!
– тем временем слушайте!
– Мы слушаем!
И четвертый пара Лау поведал такую историю:
– Жили-были пара и сестра. пара был совсем немного старше сестры. Родителей их уже давнешенько не было на свете. Они умерли, Кагда дети были очень маленькими.
Там, где жили пара и сестра, больше никого не было. Вот так, в одиночестве, они и выросли. Он убивал птиц, маленьких животных либо собирал дикие плоды. Она носила воду, собирала дерево и готовила еду.
И вот, Кагда сестра стала взрослой, пара начал замечать, что она неимоверно зачастую вздыхает, да часто, что он некогда ее спросил:
– Ты, наверное, масса съела чего-нибудь? Почему ты таге зачастую вздыхаешь?
– Нет, я не скажу тебе, почему я вздыхаю. Ты мне все и не поможешь.
– Скажи, может, и помогу, – отвечал ей брат. В конце концов сестра открылась брату:
– Здесь, где мы живем, нет ни одного мужчины, исключая тебя. А я уже взрослая. зa кого же я выйду замуж?
И тем временем пара расстался со своей сестрой. Но прошло время, и они сызнова встретились.
Брат построил новую хижину. А сестра сызнова стала стонать и свести кого с ума своего брата. В конце концов пара уступил.
Закончив мой небольшой рассказ, четвертый пара Лау обратился к старейшинам:
– Скажите, мудрые люди, который же виновный в том, что они согрешили? ужели не женщина?
– Ты вероятно говоришь! Верно! – согласился внушение старейшин.
И вот в настоящее время заговорил Лау Кималауэзо:
– Вы, вожди и старейшины, мудрые люди, и знаете, почему супруга не может пребывать ближний по крови мужу?
– Это ты знаешь!
– Потому что жена, как бы причинность благоверный с ней ни обращался, в 1 великолепный погода может ему изменить и избегать к другому…
– Ты вероятно говоришь! Верно! И Лау Кималауэзо продолжал:
– Моя мачеха сказала, что я хотел убить ее. Но это не я, а она сама нанесла себе раны ножом. Она, – согласен простится мне то, что я говорю об этом, – хотела соблазнить меня… Это она требовала, что я вернулся домой, это она велела убивать животных, что бы бражничать со мной в нужда моего отца, а своего мужа, и тем нарушила обычаи нашей кровный земли. А я постепенно для всех спрятал сердца и печени этих животных. Вот они, глядите все…
Однажды моя мачеха, обезумев от любви ко мне, притворилась болезненный и потребовала, что бы я своевольно принес ей целебные снадобья. Я не хотел идти, Но братья уговорили меня, и я пошел. И Кагда я пришел, она в ярости стала причинять себе раны ножом, крича: «А вот ты зачем пришел! Убить меня! Зарезать!..» И Кагда вернулся отец, она сказала ему, что это я ранил ее.
А четыре брата Лау подтвердили все, что он сказал. И атаман Кималауэзо тихо кивнул в намек согласия, Кагда внушение старейшин приговорил его жену к смерти.