говорить о доме, что он был старым, значило бы исполнять его моложе лет, этак, на сто пятьдесят — двести. Он был не просто старым. невыносимо старым. Почерневший от времени здание из лиственницы не боялся ничего. Ни дождя, ни снега, ни жары, ни морозов. Ничего, за вычетом огня. Он стоял здесь уже не пионер век. Только окна были помоложе, потому что позже их расширили и поставили новые рамы со стеклами. Раньше стекол не было. Однако, от этого в доме стало быть ненамного светлее, потому что деревья, стоящие около дома, пропускали не чрезвычайно обильно света. около была тайга.
Ступени, истертые несколькими поколениями людей, уже дважды меняли. самолично дом, как бы врос в землю и покрылся мхом около основания, Но от этого казался еще раз прочнее и надежней. немедленно в доме ни одна душа не жил. Точнее, чуть не никто.говорить о доме, что он был старым, значило бы исполнять его моложе лет, этак, на сто пятьдесят — двести. Он был не просто старым. непроходимо старым. Почерневший от времени здание из лиственницы не боялся ничего. Ни дождя, ни снега, ни жары, ни морозов. Ничего, опричь огня. Он стоял здесь уже не запевало век. Только окна были помоложе, потому что позже их расширили и поставили новые рамы со стеклами. Раньше стекол не было. Однако, от этого в доме следовательно ненамного светлее, потому что деревья, стоящие около дома, пропускали не чрезмерно поток света. около была тайга.
Ступени, истертые несколькими поколениями людей, уже дважды меняли. собственноручно дом, как бы врос в землю и покрылся мхом около основания, Но от этого казался снова прочнее и надежней. немедленно в доме ни один человек не жил. Точнее, едва не никто.
человеки здесь не появлялись уже не мало лет. И все же, землянка был обитаем. Неразлучен с ним был давнишний домовой. Они с домом были ровесниками. Многое могли бы они порассказать о тех, который когда-то здесь жил, Но не было никого, который слушал бы эти рассказы. землянка был молчалив. Домовой тожественный не отличался словоохотливостью, Но в последнее время его все чаще стало быть пить к общению. Он не смог бы объяснить причину, Но
все было то есть так. Может продолжаться то есть поэтому, он все чаще ворчал вещь себе под нос, обходя свои владения. кое-где постукивал по стенам, полу и потолку, распугивая лесных духов, нехотя забредших сюда. Они не причиняли вреда и беспокойства ни домовому, ни дому, но… режим — употреблять порядок! Лесные духи должны населять в лесу. В доме обязан квартировать домовой. И люди. А вот их-то и не было… Поднявшись на чердак, домовой задумчиво почесал лохматую голову. Вот и заключительный владелец прожил здесь не чрезвычайно долго, всего-то сто семь лет… и помер. Приехали какие-то чужие человеки и закопали хозяина в землю. Такой около них порядок. А распределение — лакомиться порядок! Пожили в доме не мало дней, так точно и уехали…
Домовому было может триста — четыреста, а может и поболее, Но он и не собирался помирать. опять чего? С какой бы это радости? На фасон он был таким, как и сто годов назад, домовые живут и до тысячи лет, переживая другой раз, не мало домов. Лохматая шевелюра, только кое-где видавшая портить гребень, Кагда около хозяина случалось надлежащее настроение, была неопределенного цвета. немного косолапые ноги, вторично достаточно быстро носили его по всему дому, исправно стаптывая лапти, которые плел ему леший. По старой дружбе. кое-где они встречались, да как жили по соседству. Но и тот и другой жил по своему. норма — кушать порядок! Ростом домовой был сантиметров шестьдесят и считал это совершенно нормальным. Больше-то зачем? Что ему, кедровые шишки с веток срывать, что ли? Он умел многое. миновать сквозь закрытые двери и стены. начинаться невидимым, Кагда появлялись люди. Не положено людям понимать домовых. Непорядок от этого
может получиться. Он не знал какой именно, Но это не имело значения, потому что церемониал обязан водиться во всем! Умел беречь жилище от непрошеных гостей и старым веником удалять беду от дома. раз только осерчал он на хозяина зa то, что тот обругал его бездельником, какой шастает по дому, так точно храпеть мешает. между тем и свалила хозяина хворь. чета месяца болел, покамест не помирился с домовым. А то, как же! Домового мучить нельзя… С ним приветливым составлять надо. Уважать. тут и в доме группировка будит завсегда. избыток чего умел домовой… Не умел только людей возвращать, Кагда они уходили. А бес людей и помещение не дом. Так, кипа бревен… На крыльце некоторый топал ногами, видимо стряхивая с обуви снег. Домовой насторожился. разве Взлетев на чердак он глянул вниз. Хм! На крыльце стояла… хорошенькая девчушка! Рыжие волосы выбивались из-под вязаной шапочки, на крыльце стояли прислоненные к стене лыжи, а она возилась с замком. Раньше никакого замка не было. Его зачем-то повесили чужие люди, что были здесь в крайний раз. чертог упрямо не открывался.
— Нет, — подумал домовой, — семейство не обязан оставаться под замком! Это что же получается? Может это новая хозяйка пришла, а в палата войти не может! Замерзнет ведь! Она же не запах лесной. потребно помочь, — решил он, — вдруг и мне повеселее будет… зa спиной девушки едва слышно щелкнул и открылся замок… Сам! — Ой! — от неожиданности девчушка даже морда приоткрыла, — Чудеса какие-то! То являться не хотел, а то неожиданно сам…
Распахнув дверь, она вошла в палата и осмотрелась вокруг. после вышла на крыльцо и внесла в комната лыжи. Закрыла дверь. снова раз осмотрелась и, обращаясь то ли к дому, то ли к домовому, с улыбкой произнесла:
— Ну, здравствуй! Я в высшей степени парламент тебя видеть!
— Странно, — подумал домовой, — как это она может меня замечать Это же непорядок!
— от растерянности он даже стал видимым.
— Ой! — вновь ойкнула девчушка, — Здравствуйте! А вы который Наверное домовой? — догадалась она.
Домовой вдобавок больше растерялся. Он потихоньку сел на пол, не сводя буркала с этой непонятной и странной гостьи, которая все видит, сносный не боится, ей-ей опять и… приветливая такая! Почему-то захотелось исполнять ей что-нибудь приятное. Но нуль толкового в голову не приходило.
— Мышей плясать заставить, что ли? Нет, это не то… — сильно размышлял он, — Паутинные гирлянды развешивать — не сезон. Спят все пауки. Дом-то нетопленый… останавливаться — хлопнул себя по лбу домовой, — Вот что надо! Печь растопить! Замерзла, небось. А то, неровен час, захворает еще.
Снова став невидимым, он кинулся растапливать печь, производя при этом столько шума, что дозволительно было подумать, что место помещение бросился напороться гостью. Не прошло и минуты, как в печи запылали дрова. здание одобрительно вздохнул. если в здание пришли люди, то положено погружать печь. Таков порядок. А разряд — вкушать порядок! Движимый непонятным желанием понравиться, домовой начал уборку в доме. Только днесь девчушка пришла в себя и совершенно заявила:
— начинать быстро нет! да занятие не пойдет! зa печку, конечно, спасибо. Но вот благоустройство в
доме я сама наведу! — метко перехватывая летящий пропускать нее веник. — Нечего из меня белоручку делать! — добавила она, — В своем доме я сама буду хозяйкой! И зa довольно заботиться тожественный буду сама. А если понадобится помощь, то попрошу. Не обижайся на меня, — добавила она виноватым голосом, — Я хочу, что бы в моем доме было все уютно и красиво. начинать дружить… Меня зовут Глаша. Я новоиспеченный лесник, по-этому и буду сейчас гнездиться здесь. А как мне тебя нарекать
— начинать быстро отрицание — проворчал себе под нос домовой, да я и сказал тебе, как меня зовут! Непорядок это, Кагда человеки и домовые разговаривают посреди собой. А девчонка-то, молодец! — нежданно улыбнулся он. — Гляди, как веник-то метко выхватила! согласен и с характером! А обходительная какая… Не успел обидеться, как она тогда же помирилась. И права ведь! церемония — теснить порядок! Раз она новая хозяйка, то и заботиться зa домом должна сама. Вот же стрекоза! Ладно, посмотрим, что ты делать-то умеешь.
Работа около Глаши шла споро. Все около нее горело в руках. чрез некоторый час в доме был подробный порядок. вещь переставлено на другое место, вещь убрано совсем. сколь не искал дотошный домовой, он да и не смог поймать ни остатков мусора по углам, ни пыли на неброской мебели. Все сияло чистотой, а в печи уже готовилось вещь бесконечно аппетитное.
Уставшая, Но довольная Глаша сидела зa столом, сложив руки на коленях. На очертание ей было годов двадцать. Рыжие волосы, достающие до плеч, были немного разлохмачены, а короткая волос прилипла ко лбу. немного вздернутый носик задиристо приподнят к потолку. Явно знакомая со спортом фигурка обтянута спортивным костюмом с засученными рукавами и подвернутыми штанинами. Редкого, темно-синего, цвета глаза рассеянно осматривали все вокруг, а на едва полноватых губах бродила легкая улыбка. хоромы ей нравился. так и домовой… тоже.
— Все и я с тобой подружусь! — подумала она про себя, на что домовой,
который умел скандовать мысли людей, нечаянно для себя ответил вслух:
— Фигушки! Ишь, какая шустрая!
Глаша громко рассмеялась, обернувшись на голос.
— начинать не сердись на меня, Котик… дозволительно я тебя буду да нарекать Нам же веселее будит вдвоем, чем поодиночке. Ты же обрадовался, Кагда меня увидел. И я рада, что ты потреблять в доме. Вдвоем-то мы с всякий бедой справимся. быль
— Котик! — обалдело подумал домовой и оглядел себя, — Чем это я на котика похож? Ишь ты, ласковая какая! — теплая шерсть прошла сквозь все его тело, — Так, вдруг и действительно подружится…
Он продолжаться задумался. ни один человек и николи к тому же не обращался к нему да ласково… Ругали, побаивались, подлизывались, задабривали… Это было. Но что бы вот так… Да-а-а, непростая, видать… хозяйка. — Он еще запустил пальцы в шевелюру и озадаченно почесал свою, приблизительно квадратную, голову. Мысли и чувства раздваивались. Положено было не казаться на глаза и не говорить с людьми, Но вещь да и тянуло к этой… даже и назвать-то как не знаешь, Глаше… Бойкая девчонка… Добрая. Это хорошо… Кагда владетель добрый. или же хозяйка. На нижеследующий сутки Глаша топила баню. Осерчала, Кагда домовой попробовал помочь таскать воду из колодца. Сама все хотела делать. С характером!
Баня была ровесницей дома, наполовину вросшая в землю и оттого казавшаяся меньше, чем была на самом деле. Густые заросли крапивы окружали ее летом, а безотлагательно она была приблизительно по самую крышу занесена снегом.
— Котик, а ты подглядывать не будешь? — со смехом спросила Глаша.
— очень надо! — проворчал домовой и отправился… в баню. сильно быстро ему интересно было, как новая хозяйка умеет париться. Какая же здание бес оба Это не баня. Все старые хозяева любили и умели париться. истинно и домовой с ними был не удалять в баньке посидеть. Чего быстро тут. Любил он тепло.
Глаша вошла в парилку и первым делом плеснула пару ковшей на раскаленные камни, опосля чего, с явным удовольствием, растянулась на полке. На самом верхнем. Клубы близнецы сразу окутали ее тело. Старые хозяева В любое время надевали в парилку шапку. что бы не ошпариться. Голову не
перегреть. Новая хозяйка этого видимо не знала.
— Ну-ну, — потер руки домовой, — посмотрим, как ты бес шапки-то управишься!
Даже ему уже следовательно жарко, Кагда Глаша поддала вторично пару. И только сегодня домовой сообразил, что шапка ей была очень не нужна. Ее густые огненно-рыжие волосы были не хуже первый встречный ушанки! Схватив пропаренный березовый веник, она попыталась похлестать им себя, Но это около нее, к удовольствию домового, получилось не неимоверно умело. Сделав опять пару попыток, она нечаянно сказала:
— Котик, попарь меня, пожалуйста… я же знаю, что ты здесь. около меня самой вещь не получается.
— учить уму-разуму надо! — нечаянно для себя сказал домовой, — Что мне, кропать больше нечего? — и… взялся зa веник. прежде он хотел устроить ей настоящую, мужскую парную, Но вещь сдержало его передовой желание и он начал, прежде осторожно, а после сильнее хитрить веником молодую хозяйку. Он улыбался невесть чему и удивлялся переменам, которые начал видеть зa собой опосля появления Глаши. — Не иначе, как колдунья какая-то! — попытался оправдаться он до собой.
Через не мало минут Глаша выскочила из бани и нырнула в ближайший сугроб, оглашая окрестности веселым смехом. Домовой с неожиданным уважением наблюдал зa этим. Да, похоже, что в бане хозяйка толкать знала! Ну, а веником махать… это — научится. Новая хозяйка домовому, определенно, нравилась все больше… С характером!
Через час, всласть напарившись и накупавшись в снегу, Глаша пила вероятно из большого бокала, что привезла с собой. Домовой подсунул ей старую банку с малиновым вареньем, которой она обрадовалась, как малый ребенок. Домовой невидимкой сидел в стороне, а Глаша с лукавой улыбкой поглядывала в его сторону, чем немало озадачивала. Создавалось такое ощущение, что она все время видит его! действительно — колдунья!
Через не мало дней леший принес соседу новые лапти. Поизносились старые-то. Сидя в нетопленой баньке, завели диалог и о новой хозяйке. Леший уже не мало раз встречал ее в разнообразных местах тайги. Пытался даже пару раз заморочить, но… Глаша вела себя так, будто выросла в этой чащобе. Пробовал напугать. опять ничто не получилось. Вот и пришлось лешему лапти плести, правда к соседу в гости топать. Интересно стало, который такая. Домовой только посмеивался, слушая гостя. Сам-то он уже перестал удивляться. Ну, или же почти что перестал. Новая хозяйка чуть не не сидела дома. Все-то ее интересовало вокруг. поспешно и леший, нежданно для себя, зауважал ее. Она не боялась шиш и никого! Заходила в такую даль и чащобу, что леший быстро и не помнил, Кагда там в окончательный раз появлялись люди. конечно и появлялись ли… Но больше только лешего подкупало то, как Глаша относилась к лесу и его жителям. сносный не упускали ее озорные глаза. Ни поваленного дерева, ни заросшего ручья… Даже под сугробами все видела! точный сказал про нее домовой… Колдунья! Давненько уже в тайге их не видали. Леший даже заулыбался от удовольствия:
— как в старые добрые времена… — мечтательно протянул он, — вероятно весело в настоящее время в тайге будет. А то скукотища-то какая зa последние сто лет! Ни тебе Бабы Яги, ни колдуний… Русалки с кикиморами и те куда-то запропастились! Водяной годов двадцать обратно в окончательный раз появлялся. Говорят, что к родичам подался от скуки… Леший щелкнул по носу зазевавшуюся белку и, удовлетворительный своей шуткой, отправился в ближайшее углубление спать. число клонился к закату.
Ближе к весне Глаша познакомилась и с лешим, кто заявился в гости, притащив две туман новых лаптей для нее. Глаша медленно смеялась, пытаясь их примерить. В конце концов, домовой и леший не выдержали и пришли на помощь. начинать что жениться с городской! ежели и и не знали толком, что такое город… В их представлении посёлок был похож на непроходимо большую деревню. Эдак, дворов на сто. Хотя, навряд ли… Это где же столько народу-то набрать!
Пытаясь объяснить хозяйке, как накидывать лапти, соседи сами не заметили, что стали видимыми. Кагда же поняли это, то успокоили себя тем, что обширный беды в том нет. Колдунья же! Все и все видит…
Через час, все втроем, они сидели зa столом и с удовольствием пили душистый чай. Глаша, не скрывая любопытства, во все глаза разглядывала своих соседей. Она их ни чуточки не боялась. точный — колдунья! беседа шел обо все и ни о чем… Им было просто нравиться работать вместе. Уже зa полночь, хозяйка пожелала гостям доброй ночи и отправилась спать. А леший и домовой до самого утра о чем-то шушукались…
Весна выдалась ранняя. Домовой с удовольствием грелся на солнышке, если выпадала хорошая погода. охранять зa домом стало быть намного легче, Глаша успевала везде. Ее масть волос мелькала всюду, а игривый улыбка был слышен поодаль окрест. иногда исчезала на не мало дней. Где бывала, что делала? так точно который ж ее, непоседу знает! Может на довольно бегала, может ворожить ходила… вероятно угадай. вопрошать не положено. обычай — питаться порядок. В такие деньки Леший завсегда заглядывал. дружно с Домовым и поджидали ее возвращения. втихомолку радовались, Кагда слышали знакомый смех. Даже на душе недавно теплее становилось. Хотя… какая там суть около лешего или же домового? Но это было не да быстро и важно. Теплее и все тут! А на душе или же на чем другом… неважно. Одно вокабула — ждали и радовались ее возвращению. С ней было не в модель веселей. Выдумщица большая. как что-нибудь отмочит! хотя стой, хотя падай… И откуда что бралось? Вон, намедни, взяла и поколотила Лешего зa то, что ноги не вытер и наследил. А
когда это лешие ноги вытирали? Придумает же! деревня окомелок об него обломала, а после заставила новоиспеченный из леса принести. Леший несомненно мог бы и убегать или, скажем, спрятаться, но… не захотел почему-то. И метла благородный принес. Прутик к прутику! А после снова, втроем, думать пили. Леший по началу было надулся, Но Домовой ему опрометью объяснил, что порядок, он и употреблять порядок! Это тебе не в лесу шастать, в доме должно обретаться чисто. Нечего пятно таскать. Помирились. или же вот очень как-то Глаша еще удивила соседей. так так, что они с перепугу попрятались который куда. Это где же видано, что бы какая-то штука, дрова — не полено, песни пело, желание вдобавок и музыку играло??? А то еще раз как начнет на разные шум вещь рассказывать… А что ты хочешь? Одно ответ — колдунья! зa всю житье Леший с Домовым таких колдуний не встречали. Это где ж такое видано, чтоб дрова песни пело? И не само по себе, а только тогда, Кагда Глаша захочет. Пробовали и Домовой с Лешим уговорить какое-нибудь дерево им что-нибудь одинаковый спеть. Половину поленницы перебрали — нет! Не хотят. щепа дровами. Не то что песен, а даже болтовня не вытянешь. Одно обещание — колдунья! Попробуй такой не угодить… Глядишь, самого в дерево превратит! С нее станется. Вон какая! Но… добрая и душевная. Зазря не обидит никого. гораздо там Кощею до нее или же бабе Яге, про которых Лешему дед сказывал. Их счастье, что не дожили. А то бы Глаша им накостыляла по первое число. Пакостники были известные. А Глаша система во всем любит. Вон, даже Леший ныне аккуратно ноги вытирает, Кагда в гости приходит. разряд — питаться порядок! А одному-то в лесу скучно…
Поет Глаша, на пару с радиоприемником, норма в доме наводит. Леший с Домовым тихонько на печке сидят, слушают. Нравится им, Кагда хозяйка поет. гик около нее красивый, певучий. жизнь бы слушали. А что песен знает! Ни в существование столько не упомнишь, а ей хотя бы что. Поет и поет. И веселые и грустные, всякие. истинно и дрова тожественный что поет. Но Глаша — лучше! Своя, все-таки. безотлагательно ей лучше не мешать, а то выгонит на улицу. А там слышно хуже. правда и не видно… Одно слово, распределение — питаться порядок!
— Ну, что? думать кутить будете? — раздался визг Глаши, — соглашаться уж, идите к столу. беседа есть.
Домовой с Лешим удивленно переглянулись.
— Что это с ней? — спросил Домовой, — Раньше никаких разговоров не было, окромя обычных… А тут, на тебе! Разговор!
Леший пожал плечами, Но сносный не ответил. Вздохнув, Домовой стал слазить с печи. Следом сполз и Леший. Кагда все уселись зa столом, Глаша сказала:
— Мне в посёлок надо, да что вы быстро тогда бес меня похозяйничайте. так и зa лесом присмотрите. маловато ли что…
— А что мне в лесу кропать — удивился Домовой, — Вон, Леший пусть и присмотрит. Он всю существование в лесу живет, отдельный пенек знает. А мне и дома хорошо! Буду я снова лапти стаптывать! Неровен час, ушибусь где! Не-е-е-ет! Я дома посижу…
— Эх, ты! А опять побратанец называется! — возмутился Леший, — Я ж тебе по дому помогаю!? Вон, хворост помог запасти и сложить! Баньку помог подправить! Веников сколь притащил… А ты!.. — он огорченно махнул рукой, что, мол, с тобой говорить…
— Да, ладно, не серчай, — устыдился Домовой, — Я ж это к тому сказал, что шиш не понимаю в твоих деревьях и пеньках. Я их и отличить-то, даже, не могу одно от другого. как же я смотреть-то смогу зa лесом?
— И то верно… — почесал голову Леший, — Погорячился я. Ты быстро прости, не
подумавши сказал.
— Тише, мальчики! — вмешалась в совещание Глаша, — Раз вы друзья, то почему бы вам не научить побратанец друга тому, что вы сами знаете и умеете? — хитро прищурилась она.
Домовой с Лешим даже рты пораскрывали от удивления. Придумает же такое! Где ж это видано, что бы Лешие и Домовые своими секретами с другими делились? Придет же в голову такое! Одно изречение — колдунья!!! Каких аристократия не видывал. продолжительно опять сидели они, покамест Глаша не прогнала их. отдыхать собралась. Колдуньям одинаковый спокойствие нужен. А Леший с Домовым до утра просидели в баньке, шушукаясь о чем-то своем.
***
Рано утром Глаша ушла. Домовой и Леший проводили ее малость и вернулись в дом. Было грустно. Попробовали к тому же раз поколдовать с дровами, Но песен да и не дождались. Плюнув, в сердцах, на эту затею, Домовой пригорюнился. К хорошему привыкаешь быстро! бес поющего полена и житье уже не жизнь… Леший пригнал было стайку птиц, что бы те песни пели, Но Домовой их поспешно разогнал, сказав, что через силу скучно они поют. Все время одинаково… То ли ремесло Глаша с поленом!!!
После обеда Домовой не выдержал. Ткнув в сторона сидящего близко Лешего, он
проворчал:
— Ладно, уж. Давай, учи, что ли… начинать а после я тебя… Друзья же, все-таки… так точно и Глаша велела. А ей отвечать не резон.
— Да, это верно, — согласился Леший, — Ну, пошли, что ли?
Вокруг дома росло бесчетное количество деревьев, самых разных… Потому и начали с них. Леший рассказывал и показывал. Домовой все время путался, что сердило обоих. Леший даже пару раз давал Домовому подзатыльники, чем снова больше сердил его. Но, все же, исподволь работа двигалось. Часа после два, очень умаявшись, сели передохнуть.
— начинать и пенек же ты! — ворчал Леший, — Таких простых вещей не понимаешь! Это ж надо, дуб от березы отличить не можешь! Белку с дятлом перепутал! Зайцы около него, видите ли, на деревьях гнезда вьют!!! Так, глядишь, на живую руку и парить научатся!!!
Домовой только сопел в ответ. Возразить было нечего. Учиться-то все и надо. Глаша наказала зa всем присмотреть… Во всем обязан заключаться порядок… правда и обидный было, что пеньком обозвали.
Зато чрез час уже Леший получал подзатыльники. Домовой же, с явным удовольствием, называл его то поленом безмозглым, то чурбаком. предупреждение давалась обоим с трудом.
Глаши не было уже вторую неделю. зa это время Леший с Домовым уже многому научились побратим около друга и веселились от души, вспоминая смешные случаи своей учебы. Одним словом, вели себя, как студенты опосля сессии. хоть и слова-то такого не знали. Знать, все студенты одинаковые, где бы и чему бы они не учились… Домовой уже очень носился по ближайшему лесу, с каждым днем находя в этом все больше удовольствия, а Леший, под снисходительным присмотром Домового, старательно приводил в группировка дом. пара были довольны, если вещь получалось так, как нужно. стиль победы, преимущественно над собой, незабываем и ни с чем не сравним! По вечерам они мечтали, как удивится Глаша, Кагда вернется. терем и парк в полном порядке, а все благодаря их стараниям! То-то обрадуется! благоустройство — лакомиться порядок.
***
Перепуганный Леший примчался в семейство и вдруг завопил:
— Быстрей пошли избавлять Глашу! Ее проглотил некоторый страшила! деревня железный, бес ног, а движется сюда, так точно еще раз да быстро, что я едва успел! Рычит все время и суета от него идет, вонючий такой!
— А с чего ты взял, что это пугало нашу Глашу проглотило? — растерялся Домовой.
— самоуправно видел! Он сбоку рот открыл и втянул ее в себя, а после пасть-то и
захлопнул!
— да что же ты стоишь? Хватай скорее дубину! или же лично уже дубиной стал? —
рассердился Домовой и даже ногой топнул.
Схватив, что подвернулось под руку, они уже готовы были бегать на выручку, Кагда услышали гул мотора. за поворота, по исстари неезженой дороге, к дому выехал автомобиль. Осерчавшие друзья тогда же кинулись к нему и начали усердный его колотить, 1 увесистым поленом, а другой здоровенным суком. От неожиданного грохота, водитель скоро затормозил. Никого не было видно, Но удары продолжали сыпаться бес перерыва. Двигатель заглох.
— Ага! Испугался! Вот тебе еще! — вопил Домовой, продолжая делать поленом, — А ну-ка, выпускай Глашу! Не то я тебе безотлагательно опять не да задам! — и приложился чурбаком к фаре. Только часть брызнули в разные стороны. Леший в это время колотил по стеклу с Глашиной стороны. Досталось и капоту, и выхлопной трубе, и чему-то там еще, покамест Глаша не сообразила что происходит.
— Прекратить!!! — раздался ее голос, — Так-то вы гостей встречаете?
Наступила звенящая тишина. Глаша с трудом открыла покореженную дверь и вышла из машины. В гибель обалдевший водитель продолжал сидеть, сильно вцепившись в баранку. А Глаша продолжала бушевать.
Ничего не понимающие “спасатели” только переглядывались посреди собой. Странно недавно все это было. Они примчались спасать, а их же опять и ругают! Вон какое страшилище! Молчит, однако! Видать, перепугалось до смерти! Видать, правду сказывал дед Лешего, что раньше всех этих чудищ то есть в глазища и били. Его бы теперь добить, покамест не очухалось… Но Глаша сердится… Может ее околдовали? Да, нет! Она сама, кого хошь, околдует! Вот оно что! Она, видать, околдовала это редкость и оно сейчас делает то, что она хочет! Вон, полено-то одинаковый около нее запело! Одно слово, колдунья!
— Что это было? — подал гик водитель, — который это нас? зa что?
Глаша закусила губу. Рассказать, как все было на самом деле, она не могла. желание и не поверит никто…
— Звери шалят… — сказала она первое, что пришло в голову.
— Ни фига себе, звери! Всю машину побили! что езжу по кордонам, такого еще раз ни разу не было! — удивился кроме больше водитель и вышел из машины, опасливо озираясь вокруг. — И как зачастую они здесь да “шалят”?
— Бывает… — вздохнула Глаша и погрозила кому-то кулаком.
Леший с Домовым тогда же быстренько покинули “поле боя”. бесить Глашу дальше им не хотелось. пара чувствовали, что сделали вещь не очень так, как надо. Но они же хотели, как лучше! Они да старались!
Устроившись на чердаке, друзья наблюдали, как водитель доставал из кабины какие-то непонятные штуки (похожие на большие поленья), а Глаша заносила их в дом. после на знать появилось не мало канистр, в которых вещь булькало. опосля этого “чудовище” открыло заднюю гортань и оттуда появилось вторично одно “чудовище”, только маленькое, Но пахло от него, как от большого. Это Леший, не выдержав, спустился вниз и успел его обнюхать.
Новые поленья зачем-то сложили на столе и соединили среди собой гибкими “веточками”. после водитель полез на крышу и поставил вытянутый шест, с которого в комнату спускалась длинная и тонкая ветка. Таких “веток” Леший отроду не видел в своем лесу. ей-ей и пахла она необычно. Ну, что ты скажешь? Колдунья, она и снедать колдунья!
Часа после чета водитель завел генератор и в комнате загорелась лампочка. сквозь пару минут ожила рация, которую он установил. Глаша попробовала связаться с кем-то и это ей враз же удалось. Видимо, где-то некоторый ждал этого вызова. Водитель одинаковый переговорил с кем-то и предупредил, что остается на кордоне до утра. опосля чего вышел на улицу и занялся ремонтом машины, время от времени почесывая голову и тихо ругаясь. И что это зa звери тогда такие развелись?
Ладно бы лапами либо там, зубами… Ну, на последний случай, копытами… А тогда вон, коряга какая-то лежит. лишь дальше — полено! Обезьян в этих лесах вроде бы давно не водилось… Что зa звери такие? приходится бы около Глаши подробнее порасспросить о них, а то, неровен час, попадешь в “историю”… еще раз похлеще этой.
В это время Глаша устроила “разгон” своим друзьям.
— Вы что, машин сроду не видели?
— А что это такое? — удивился Леший, — Змей Горыныча или, к примеру, Кощея
знаем. Бабу Ягу, кикимор либо там русалок, тоже… А машин… Не-а! Не видали.
— А зачем сей машин тебя глотал? — хитро прищурившись, спросил Домовой и победно взглянул на Лешего, — Мы думали, что он тебя съесть хочет, потому и побили его. Вот! Мы же твои друзья! Значится, должны завсегда на выручку приходить! Таков порядок. А порядок, он завсегда иметь место должон! Вот!
— начинать а что я нынче должна водителю выражать Что около меня сами поленья летают? либо белки ими кидаются? Это же не шишки еловые!
— А это мы сразу уберем, — хмыкнул Леший, — он и не заметит даже!
— как это ты их украшать собрался? Что, торчмя да теперь и побежишь?
— А чего зa ними летать либо я уже не Леший? — искренне удивился тот, — сама
смотри…
Глаша глянула в окно. Неподвижно лежавшее дрова шевельнулось и само поползло к поленнице. Водитель сносный не заметил. Кагда же зашевелилась коряга, он оглянулся на шум. Леший этого не видел и продолжал ее двигать. Ошалевший водитель невольно схватил “ожившую” корягу и попытался ее удержать, Но не тогда было! Коряга рванулась из рук и взлетела.
— Что зa чертовщина?! — только и сумел говорить водитель, растерянно озираясь вокруг.
А в это время, нечаянно “оживший” в Глашиных руках веник, тогда же занялся “воспитательной” работой. Досталось и Лешему и Домовому. Последнему зa компанию. Друзья же! Неизвестно, что бы это опять продолжалось, если бы не водитель, кто вошел в дом.
— вещь я себя неважно чувствую… Чертовщина какая-то мерещится! Какие-то летающие дрова… ладно, хотя не “тарелочки”! — смущенно проговорил он.
— Устал, наверное. Дорога-то была нелегкая… — ответила Глаша.
— Пожалуй, что так.
— Иди, отдохни покамест в горнице. Я позову, Кагда пир будит готов.
***
Всю ночь Домовой с Лешим исследовали новых “постояльцев”, не доверяя Глашиным уверениям. Но редкость по имени Машин и его малый плод с сполна непроизносимым именем, не подавали признаков жизни. как ни хитрили друзья, нисколько не получалось. среди делом они убрали со стола посуду, которая осталась опосля ужина. Умаялась Глаша зa день. А друзья завсегда благопоспешествовать должны, а не Кагда попросят.
Глаша вдобавок спала, Кагда проснулся водитель. Сладко потянувшись, он удивляться и заглянул в горницу. Хозяйка безмятежно спала, чему-то улыбаясь во сне. Гриша, а то есть да звали водителя, залюбовался ею. Он уже не мало раз пытался сойтись с нею поближе, Но все время неизвестный мешал. немедленно момент был подходящий. На ряд километров около ни души… ни один человек не помешает. Он на цыпочках подошел к кровати и склонился над спящей. так себ е дурного около него в мыслях не было. Он просто любовался ею.
— Отойди! — прошелестел звук позади. — Гриша оглянулся, Но никого не увидел.
— снова померещилось, — пронеслось около него в голове.
— Отойди, тебе сказано! — еще послышалось сзади.
— Смотри, какой глупый — раздался следующий голос, — Не понимает по-русски, что ли?
— да может бить его, покамест Глаша спит? — поинтересовался первый, — если слов не понимает…
— дозволительно и поколотить, — согласился второй, — Только тихо. А то Глаша осерчает. Скажет, что вновь не тово побили…
— как это “не того”? Подглядывать нехорошо! — нравоучительно изрек первый, — Вот встанет Глаша, в то время пусть и смотрит. если она позволит. чин — поглощать порядок!
Обалдевший очень , Гриша слушал эти рассуждения и усердный соображал. Все признаки сумасшествия были налицо! Эк же его угораздило! соглашаться бы в городе, где доктора всякие есть. А здесь, в таежной глуши! верно пропади она пропадом, такая работа! Лучше бы послушался друга Мишку, верно пошел шоферить в какую-нибудь контору в городе. Все спокойнее! А все сестра Люська виновата! Пилит и пилит, хотя ко дворам не приходи! Кагда женишься, так точно Кагда женишься? А на кусок жениться-то? На ее подруге Варьке, что ли? да дура дурой же! Вот на Глаше бы он женился! разумеется только не получается все никак… Он огорченно вздохнул.
Внезапно половик под ним рванулся в сторону и он, с грохотом, растянулся около кровати. Неведомо откуда на него сверху кроме вещь свалилось. достаточно увесистое… А может да только показалось… Он уже отказывался исповедовать веру самому себе и своим ощущениям!
— Что с тобой? — раздался удивленный визг Глаши.
— Поскользнулся, упал… — сконфуженно ответил он, — Хотел попрощаться. путешествовать мне пора. покамест снова до города доберусь…
— Никуда не поедешь, покамест не позавтракаешь! – вовсе оборвала его Глаша, — Иди умывайся, а я теперь встану.
Едва зa Гришей закрылась дверь, как Глаша хмыкнула и спросила:
— И что все это следовательно — не получив ответа, добавила — Я кого спрашиваю?
— А мы чо? Мы — ничо! Другие вон чо! И то — ничо! А мы, едва чо, да зараз —
ЧО!!! Он непосредственно поскользнулся! Мы его не трогали, мы только смотрели, что бы он тебя не обидел…
— начинать подождите около меня! — пригрозила она, — Вот останемся одни, я с вами разберусь! То около них поленья сами летают, то половики сами ездят! что бы тихомолком около меня сидели! после поговорим!
— Потом, да потом… — облегченно ответил Леший, — Мы чо? Мы ничо! Ты хозяйка, тебе и решать.
— То-то же! — смилостивилась Глаша и пошла изготовлять завтрак.
***
Ухабиста лесная дорога. Нечасто сюда приезжают люди. Потому и заботиться зa ней некому. если раз в две недели проедет который на телеге, то и на том спасибо. Потому и дорога, скорее угадывается, чем видится. Задумчив и внимателен Гриша. До города еще, ой, как далеко! А со здоровьем вещь не ладно… То ли сходство Глаши сказалась, то ли еще раз что? Только не было около него ни в жизнь такого! Это ж надо! Ни с того, ни с сего растянулся в вальяжный барыш около кровати! Что ныне Глаша о нем предполагать будит Вон как нервничала, покамест он не уехал! малолеток он, очевидно видный… некоторый девки не бросать с ним похороводиться, так точно вот не тянет к ним. Вот если б Глаша… верно не подступишься к ней! самопроизвольно вызвался отвезти ее, думал поговорить получится… Гриша с досадой ударил руками по баранке, следует ж было да опростоволоситься! Все! надо к докторам сходить, пусть посмотрят, что зa болезнь с ним приключилась.
***
— Глаша, что там около тебя случилось? — удивленным голосом вопрошала рация, — Григорий приехал непосредственно не мой и зараз отправился в больницу. деревня некоторый дерганый. врать начал. вздор какую-то несет, не приведи Господь!
— Виктор Степаныч! Все около меня в порядке!
— Точно, в порядке? Знаю я тебя, стрекозу! Не хотел же определять на далекий
кордон, да нет, уговорила! Что я сестре твоей скажу? Ты же знаешь, что мы с ней с детства дружим. Она же меня на кусочки растерзает, если с тобой что случится! так точно и я тебя люблю!
— Ой, Виктор Степаныч! Вы это что же В любви мне объясняетесь, что ли? —
игривым голосом промурлыкала Глаша.
— Вот приеду, я тебе объяснюсь ниже спины! — с угрозой ответила рация, — да что, жди в гости! лично посмотрю, какой около тебя там порядок!
— Кагда ждать-то?
— как только, да сразу! — фыркнул Степаныч, — Все. точка связи.
Домовой с Лешим переглянулись.
— Ниже спины, это где? — неожиданно спросил Леший.
— Это здесь! — шлепнул его Домовой
— А как же здесь объясняться?
— А вот так! — уже посильнее приложился пару раз Домовой,
— Но это же больно! И непонятно…
— Это нам непонятно, — не безгранично уверенно ответил Домовой, — около колдунов свои порядки. Слыхал, что большое дрова сказало? первенствующий волшебник лихо приедет! Вон как Глаша всполошилась-то! А все ты! Разорался, что Глашу чудовище проглотило. Вот все и переполошились…
— если такой умный, то чего же с поленом выскочил? — с ехидцей заметил Леший, — Сам-то чего орал? Зачем чудищу забота подбил? Вон, до сих пор часть валяются!
— Ну, дык… — растерялся Домовой, — Я ж зa Глашу испугался!
— Вот и я испугался… — вздохнул Леший, — Я ж таких чудищ отроду не видел.
Откуда ж мне было точно знать А город, это что? — неожиданно спросил он.
— посёлок так который ж его знает… Глаша знает… Она недавно сказывала, что там домов, как деревьев в лесу. И все высокие такие. как сосны. И во всех человеки живут…
— Враки! Это ж сколь людей-то надлежит — недоверчиво протянул Леший, — истинно и как они на такую высоту забираются? конечно и валиться оттуда недолго! человеки же не белки.
— Видать, все колдуны… — задумчиво протянул Домовой. — Однако, помышлять надо, что нам-то делать. Слыхал, что первостепенный волшебник сказал? Заберут около нас Глашу… Что тут-то делать-то будем? Вон, глянь, какая грустная ходит! И вероятно кутить не зовет… Обиделась…
— Да-а-а… Удружили мы ей! — отозвался Леший. — А давай, предполагать сами главному колдуну, что Глаша не виновата. Что это мы с тобой все затеяли?
— Ты что? — оторопел Домовой, — Он же нас в пеньки превратит зa такие дела! Вон, даже Глаша его уважает. следовательно авторитетный колдун!
— Эх, ты! А вторично товарищ называется! зa Глашину спину спрятаться хочешь? Ты как знаешь, а я все скажу главному колдуну! Сам! И, будь что будет! как только бы Глаше не попало. Виноваты-то мы с тобой…
— Это который кому что извещать собрался? — раздался Глашин голос, — Что вторично зa заговоры около меня зa спиной?
— Нет! Мы шиш не заговаривали! около нас и заговоров-то таких нет.
— если от хворей каких, то мы знаем заговоры. А супротив колдунов около нас
заговоров отродясь не было!
— Это о каких колдунах тирада соглашаться — удивилась Глаша, — Где вы их видели?
— Так, грозился же важнейший волшебник в гости приехать… желание и ты…
— Что я?
— Ты же колдунья! — выпалил Домовой и добавил, — Знатная колдунья. И… добрая!
Глаша даже подарок речи потеряла от неожиданности. Вот быстро сюрприз, да сюрприз!
***
Через неделю по рации сообщили, что к Глаше едут гости. Длиннохвостая болтливый вещь напропалую трещала, сидя на ветке. Леший внимательно выслушал ее, а после махнул рукой и поспешил в дом. По лесной дороге к дому ехала машина, о чем и поведала сорока.
Все было конец к встрече гостей. сквозь час с небольшим к дому подъехала орудие и, фыркнув напоследок, затихла. нынче уже друзья не пытались ее отдубасить, как в давнишний раз. Но и бдительности не теряли. маловато ли что около нее на уме! Береженого и Господь бережет! либо который там около леших и домовых есть… одновременно открылись две пасти машины и из нее вышли мужчина и женщина. Это были Виктор Степанович — атаман Глаши и ее сестра Виктория. Гости обнялись с хозяйкой.
— А около нас для тебя сюрприз… — улыбнулась Виктория.
— какой — насторожилась Глаша.
— Тетя Глаша!!! — из машины выскочила девчушка годов шести-семи и бросилась на шею Глаше. — Я да соскучилась! Тебя да век не было! Мама сказала, что я могу около тебя погостить, если ты не против. Ты же не напротив Я да тебя люблю! как маму! Ты же меня тожественный любишь? согласен — выжидательно посмотрела она.
— очевидно люблю! несомненно можно!
— А около тебя зайчики потреблять А белки? А медведи здесь ходят? А ты мне покажешь, так А который около тебя паки питаться А это твой лачуга А там что? А мы с тобой в бор будем разгуливать
— Лена! Помолчи, пожалуйста, — подала напев ее мать,- Все уши прожужжала.
Поедем, разумеется поедем к тете Глаше. Ты как Не против, если она около тебя поживет? Мне живым делом мчаться в командировку, а супруг на работе неутомимо занят. Аврал там некоторый около них. — с виноватой улыбкой пояснила она.
— начинать что зa альтернатива Я только парламент буду! — рассмеялась Глаша, — Не волнуйся,
Ленке здесь будит хорошо.
— Ура-а-а-а-а!!! Я остаюсь около тети Глаши!!!
— Вот же егоза! — рассмеялся Виктор Степаныч. — начинать точь в точь, Глашка в
детстве. Ладно, Ленка, иди побегай пока. А нам поговорить надо.
— Тетя Глаша, дозволено — вопросительно глянула племянница.
— Беги. Знакомься с домом. — улыбнулась Глаша.
Через не мало дней Ленка уже знала все окрестности. прежде Глаша пыталась уследить зa ней, Но гораздо там! Попробуйте побеждать ветер! о ту пору ей и пришла в голову идея попросить об этом Домового с Лешим. Те только обрадовались, что могут угождать Глаше. правда и любопытно было им замечать зa проказами маленькой непоседы. Казалось, что около нее внутри малый моторчик, кто ни во веки веков не останавливается. Она успевала зa число столько, что взрослому и не снилось. Все схватывая на лету, она чувствовала себя в лесу, как в собственно доме.
— Тетя Глаша! Я в лесу такого смешного дяденьку видела!
— Какого опять дяденьку? — насторожилась Глаша.
— Он такой смешной! малый и… — она сморщила мордашку, пытаясь подобрать слова, — ну, такой! Ко мне подошел некоторый зверь, не знаю как он называется. А сей дяденька как выскочит за дерева! Ка-а-ак даст ему по морде! Тот хвост поджал и убежал! А дяденька меня до дому проводил и куда-то пропал… — огорченно добавила она.
— Та-а-ак! — протянула Глаша, — начинать если видела… Леший! А ну-ка иди сюда! Хватит прятаться! Это что зa животное там был? Так-то вы смотрите зa Ленкой?
— истинно барсук это был. — проворчал Леший, появляясь до Глашей.
— Ой! Тетя Глаша, это тот настоящий дяденька, кто меня спас! А он около тебя живет, правда А как его зовут? А это твой друг, правда А дозволительно я с ним познакомлюсь? Меня зовут Лена! А тебя?
Леший вопросительно посмотрел на Глашу, не зная как себя вести.
— начинать что с вами поделаешь? — рассмеялась Глаша, — Леший это.
— Это, какой из сказки, разумеется — взвизгнула Лена, — Ой, как здорово! А ты закоснелый А около тебя к тому же друзья кушать А начинать дружить!
— Ну, я не знаю… — неожиданно засмущался Леший, — Это как Глаша скажет… Она же
хозяйка! А я чо? Я ничо!
— начинать и хитрец! соглашаться уж. Зови сюда и Домового, раз такое дело. Будем извещать Ленку со всеми.
— А чо меня кричать Я тут. — возник близко с Лешим Домовой, — Я завсегда тут. Только не положено нам кому попало показываться. режим — питаться порядок.
Ленка восторженно разглядывала друзей, не осмеливаясь поверить в это чудо. Это требуется же! Самые всамделишные Леший и Домовой!!! быстро не спит ли она? постепенно она ущипнула себя и ойкнула. Нет. Не спит. вероятно это хотя Не понарошку? Вот здорово! Рассказать кому, да не поверят. И да ее все называют выдумщицей и фантазеркой… начинать и пусть! Она даже ногой топнула и протянула руку друзьям.
— Давайте знакомиться! Я Лена. -немного подумав, добавила: — И хочу с вами
дружить. По настоящему!
— Кеша! — протянул лапку Домовой и засмущался. Меня сыздавна уже ни одна душа да не звал.
— А около меня и имени-то нет… — огорченно сказал Леший, — все Леший, конечно Леший…
— А хочешь, я тебя буду звать Лёшей?
— А что… красивое имя. — заметил Кеша.
— И мне нравится! — согласился Леший и радостная смех озарила его мордашку. — нынче и около меня употреблять имя!
— начинать вот и славно! Вот все и познакомились… — подвела сумма Глаша, — По такому случаю, все зa стол! думать кушать будем!
Тихо играла музыка. Все переглядывались и улыбались. зa столом было уютно и тепло от улыбок. Какое это все же чудо — улыбки настоящих друзей! Какое это счастье, Кагда тебя понимают и ты кому-то нужен! просто так… Не зa что-то… Не за выгоды…
Лена весьма стремительно многому научилась около своих новых друзей. Она знала и понимала лес, чуть не да же, как Леший. всё по другому она днесь воспринимала и дом. Этому научил ее уже Кеша. Вот только невидимой она не могла становиться, как ее друзья. И прорезаться через стены… Это немного огорчало, Но не очень. И чередоваться по лесу да быстро, как Леша, тожественный не могла… начинать и ладно! Зато она уже умела читать! Тетя Глаша научила.
Быстро пролетело лето и Лена уехала в мой город… Леша и Кеша зачастую вспоминали о ней, посиживая в баньке. Скучали. периодически слышали ее голосок по рации и радовались. А Глаша становилась все грустнее. как ни старались друзья, ничем не могли ее развеселить…
Прошло не мало лет. иногда приезжали машины и привозили бензин для генератора и продукты. после вновь никого не было долгое время. раз приехал Гриша. Он продолжительно топтался около порога и отводил в сторону глаза. зa столом отвечал невпопад. после поднял глаза, глянул на Глашу и выпалил:
— Выходи зa меня замуж! — и, как мальчишка, залился краской…
О чем они там паки говорили, нам неведомо. Только, опосля отъезда Гриши, Глаша повеселела. еще сновала по дому и мурлыкала какие-то песенки.
На следующее лето хата еще опустел… Глаша уехала в город. Кеша и Леша терпеливо ждали ее возвращения. Они не хотели верить, что их милая колдунья уехала навсегда.
Они не знали, что около Глаши и Гриши родился дитя и его назвали, по настоянию Глаши, Кешей… то кушать Иннокентием. Что ныне они ждали дочку. Им несказанно хотелось дочку. Не знали они и того, что семья Виктории переехала в видоизмененный город, а с ней и их напитки подружка, которая да сильно умела дружить. Что “Главный колдун” — Виктор Степаныч ушел на пенсию. Он был намного старше и Глаши и ее сестры Виктории…
Прошло немало годов с тех пор, как уехала Глаша. Но это по человеческим меркам — немало… Для леших и домовых время измеряется очень по другому… Леша и Кеша прежде следили зa довольно в доме и в лесу. Вот приедет Глаша, а здесь все в полном порядке! А как же не так норма — теснить порядок!
Не спеша бежит лошадка по лесной дороге. Бородатый невежа привычно правит. так точно и править-то отдельно не надо. Лошадка сама дорогу ко дворам знает. Поспешает… На лесной развилке сани остановились. Из саней поднялась девичья фигурка, закинула зa плечи рюкзак, уверенно стала на лыжи и тепло попрощалась с возницей.
— Может однако подвезти? — видимо не в первой спросил тот.
— Спасибо! Я сама! — ответила попутчица и уверенно двинулась вперед.
— Ишь, настырная какая! — то ли с одобрением, то ли с укоризной проворчал мужик,
— Я сама! — передразнил он и тронул вожжи.
— никоим образом Глаша возвращается! — влетел в усадьба Леша, — Сороки сказывают, что сюда идет!
— начинать вот и дождались! — обрадовался Кеша и тогда же напустился на лешего, — Ты чего это ноги не вытер? еще сырость в доме разводишь? Вот немедленно Глаша тебе задаст! Она благоустройство завсегда любила! Не то, что некоторые…
— начинать и пусть задаст! — задиристо ответил леший, — А хотя четыре раза! Все и радость!
На крыльце некоторый топал ногами, видимо стряхивая с обуви снег. На крыльце стояла… хорошенькая девчушка! Рыжие волосы выбивались из-под вязаной шапочки, а она возилась с замком. дворец упрямо не открывался. Друзья, ждали. после Кеша не выдержал… едва слышно щелкнул и открылся замок… Сам!
— Ой! — от неожиданности девчушка даже уста приоткрыла, — Чудеса какие-то! То раскрываться не хотел, а то внезапно сам…
Распахнув дверь, она вошла в дворец и осмотрелась вокруг. после вышла на крыльцо и внесла в комната лыжи. Закрыла дверь. кроме раз осмотрелась и с улыбкой произнесла:
— Ну, здравствуйте! Я много парламент вас видеть!
Леша с Кешей непонимающе переглянулись. Это была очень не Глаша! А они-то думали…
— Так-то вы старых друзей встречаете? — с укоризной бросила девушка, — Кеша, Леша! Ну, где же вы? или же не узнали меня? Я — Лена…
— Что-о-о-о???
— Кто-о-о-о???
Вы видели когда-нибудь, как плачут лешие и домовые? Впрочем, о чем это я? Вы и домовых-то с лешими, наверняка, не видали… по-этому объясняю, что они могут голосить только от счастья…
Лена сидела на полу и шмыгала носом, а около с ней, размазывали по мордашкам плач ее старые друзья, нисколько не смущаясь и не стыдясь их. Кеша поднял голову и в печи само вспыхнуло пламя. если бы Лена выглянула в окно, то увидела бы, что из трубы баньки тожественный поднимается бескручинный дымок.
А лишь позже, Кагда все успокоились, Леша и Кеша очень охаживали вениками спину Лены, которая блаженствовала в русской бане. после все единодушно вместе пили чай. С вареньем…
Порядок в доме Лена В любое время наводила сама… как Глаша…
Через год уже все в ближней и дальней округе знали, что на кордоне живет
настоящая колдунья… Ласковая и добрая… Своя… Лесная…
[size=4][/size][b][/b][font=Arial][/font]