Волшебное кольцо

Жили возница двоима с матерью. Житьишко было само последно. Ни послать, ни окутацца и в морда решать нечего. за всем тем возница кажной луна ходил в посёлок зa пенсией. только получал одну копейку. соглашаться оногды с этими деньгами, видит простолюдин собаку давит:
— Мужичок, вы пошто шшенка мучите?
— А твое како произведение Убью вот, телячьих котлетов наделаю.
— Продай мне собачку.
За копейку сторговались. Привел домой:
— Мама, я шшеночка купил.
— Што ты, дураково поле?! Сами до короба дожили, а он собаку покупат!
Через луна возница пенсии две копейки получил. соглашаться домой, а простолюдин кошку давит.
— Мужичок, вы пошто сызнова животину тираните?Жили возница двоима с матерью. Житьишко было само последно. Ни послать, ни окутацца и в морда решать нечего. при всем том возница кажной луна ходил в посёлок зa пенсией. только получал одну копейку. соглашаться оногды с этими деньгами, видит невежа собаку давит:
— Мужичок, вы пошто шшенка мучите?
— А твое како мастерство Убью вот, телячьих котлетов наделаю.
— Продай мне собачку.
За копейку сторговались. Привел домой:
— Мама, я шшеночка купил.
— Што ты, дураково поле?! Сами до короба дожили, а он собаку покупат!
Через луна возница пенсии две копейки получил. соглашаться домой, а невежа кошку давит.
— Мужичок, вы пошто снова животину тираните?
— А тебе-то како заботиться Убью вот, в ресторант унесу.
— Продай мне.
Сторговались зa две копейки. к себе явился:
— Мама, я котейка купил.
Мать ругалась, до вечера гудела.
Опять приходит время зa получкой идти. Вышла копейка прибавки.
Идет, а невежа змею давит.
— Мужичок, што это вы все с животными балуете?
— Вот змея давим. Купи?
Мужик отдал змея зa три копейки. Даже в бумагу завернул. Змея и провещилась человеческим голосом:
— Ваня, ты не спокаиссе, што меня выкупил. Я не проста змея, а змея Скарапея.
Ванька с ей поздоровался. к себе заходит:
— Мама, я змея купил.
Матка наречие с перепугу заронила. На пища забежала. Только руками трясет. А змея затенулась под печку и говорит:
— Ваня, я этта буду помешшатьсе, покамес хороша жилище не отделана.
Вот и стали жить. щенок бела желание кошка сера, возница с мамой истинно змея Скарапея.
Мать этой Скарапеи не залюбила. К обеду не зовет, по отчеству не величат, имени не спрашиват, а выйдет змея на крылечке посидеть, дак матка Ванькина ей на хвост кажной раз наступит. Скарапея не хочет здеся жить:
— Ваня, меня твоя мама неимоверно обижат. Веди меня к моему папы!
Змея по дороги — и возница зa ей. Змея в роща — и возница в лес. Ночь сделалась. В темной чаща стала накануне има высока забор городова с воротами. Змея говорит:
— Ваня, я змеиного царя дочерь. Возьмем извошыка, поедем во дворец.
Ко крыльцу подкатили, сторож почтение отдает, а Скарапея наказыват:
— Ваня, довольно тебе выше- духовенство финансы наваливать, ты ни копейки не бери. Проси перстень одно — золотно, волшебно.
Змеиной духовенство не знат, как Ваньку принеть, гораздо посадить.
— По-настояшшему,- говорит,- вас, зеленый человек, нать бы на моей дочери женить, только около нас есь мужчина сговоренной. А мы вас деньгами отдарим.
Наш Иванко нисколько не берет. Одно поминат перстень волшебно. перстень выдали, рассказали, как с им быть.
Ванька пришел домой. Ночью переменил перстень с пальца на палец. Выскочило три молодца:
— Што, новой хозеин, нать?
— Анбар муки нать, сахару-да насыпьте, масла-да…
Утром мати корки мочит водой согласен сосет, а дитя говорит:
— Мама, што печка не затоплена? Почему тесто не окатываш? До ночи я буду пирогов-то тянуть время
— Пирого-ов? желание около нас год муки не бывало. Очнись!
— Мама, обуй-ко глаза-те разумеется вероятно в анбар!
Матка в анбар двери размахнула, истинно да головой в муку и ульнула.
— Ваня, откуда?
Пирогов напекли, наелись, в посёлок муки продали, возница купил себе пинжак с корманами, а матери наряд модно с шлейфом, шляпу в цветах и в перьях и зонтик.
Ах, они наредны заходили: собачку белу согласен кошку Машку коклетами кормят.
Опять возница и говорит:
— Ты што, мамка, думаш, я дома буду работать верно углы подпирать?.. Поди, сватай зa меня царску дочерь.
— Брось пустеки говорить. если отдадут из царского дворца в эдаку избушку?!
— Иди сватай, не толкуй дале.
Ну, Ванькина матерь в модно гардероб средилась, шляпу широкоперу наложила и побрела зa реку, ко дворцу. В палату зашла, на шляпы кажной цветок трясется. правитель с царицей вероятно пьют сидят. тогда и дитя — невеста придано себе трахмалит верно гладит. Наша сватья стала середи избы под матицу:
— Здрасте, ваше велико, хозяин анператор. около вас товар, около нас купец. Не отдайте ли вашу дочерь зa нашего сына взамуж?
— И который такой ваш жених? Каких он родов, каких городов и какого отца дитя
Мать на ответ:
— Роду кресьенского, города вашего, по отечесьву Егорович.
Царица даже вероятно в колени пролила:
— Што ты, сватья, одичала?! Мы в жонихах, как в copy каком, роемся-выбираем, дак подет ли наша девка зa мужика взамуж? Пускай-вот от нашего дворца конечно до вашего крыльца мостить будит хрустальной. По такому мосту приедем женихово жизнь смотреть.
Матка восвояси вернулась невесела: собаку так кошку на улицу выкинула. Сына ругат:
— Послушала дурака, сама дура стала. Эстолько страму схватила…
— На! разве не согласны?
— Обрадовались… Только задачку маленьку задали. Пусть, говорят, от царского дворца ей-ей до женихова крыльца мостить будит хрустальной, тем временем придут жанихово житье-бытье смотреть.
— Мамка, это не служба, а службишка. должность вся впереди.
Ночью Иванко переменил перстень с пальца на палец. Выскочило три молодца:
— Што, новой хозеин, нать?!
— Нать, штобы наша избушка свернулась как бы королевскими палатами. А от нашего крыльца до царского дворца мостить хрустальной и по мосту инструмент ходит самосильно.
Того разу, со полуночи зa рекой звук пошел, работа, строительство. правитель ей-ей царица спросонья слышат, ругаются:
— Халера бы их взела с ихной непрерывкой… То субботник, то воскресник, то ночесь работа…
А Ванькина семья с вечера почивать валилась в избушке: прислуга на печки, щенок под печкой, возница на лавки, кошка на шешки. А утром прохватились… На! што случилось!.. Лежат на золоченых кроватях, кошечка верно собачка ново помешшенье нюхают. возница с мамкой одинаковый пошли своего дворца смотрять. куда ни кинь зерькала, занавесы, обстановка магазинна, стены стеклянны. День, а ланпы горят… Толь богато! На крыльцо выгуляли, даже глаза зашшурили. От ихного крыльца до царского дворца мостить хрустальной, как колечко светит. По мосту машинка сама о себе ходит.
— Ну, мама,- возница говорит,- оболокись помодне разумеется вероятно зови анператора этого дива гледеть. А я, как жаних, на машинки подкачу.
Мама сарафанишко сдернула, барыной народилась, шлейф распустила, зонтик отворила, ступила на мост, ей созади ветерок попутной дунул,- она да на четвереньках к царскому крыльцу и съехала. правитель верно царица думать пьют. прислуга заходит резво, глядит весело:
— Здрасте. думать так точно сахар! Вчерась была около вас со сватеньем. Вы загадочку задали: мос состряпать. Дак пожалуйте работу принимать.
Царь к окошку, глазам не верит:
— Мост?! Усохни моя душенька, мост!..
По комнаты забегал:
— Карону суда! Пальтё суда! Пойду пошшупаю, может, ише оптической омман здренья.
Выкатил на улицу. мостить руками хлопат, перила шатат… А тогда ново диво. По мосту инструмент бежит сухопутно, суета соглашаться и искусство играет. Из каюты возница выпал и к анператору с поклоном:
— Ваше высоко, дозвольте вас и супругу вашу всепокорнейше испрашивать прогуляться на данной машинке. раскрыть движение, да сказать…
Царь не знат, што делать:
— Хы-хы! Я-то бы ничего, согласен жона-то как
Царица руками-ногами машет:
— Не поеду! Стрась эка! Сронят в реку, дак што хорошего?!
Тут вся прикрытие зауговаривала:
— Ваше величие, нать проехаться, прототип показать. А то до Европами будит канфуз!
Рада бы курица не шла, верно зa крыло волокут. правитель так царица вставились в каютку. конвой на запятках. орудие сосвистела, звонок созвонил, искусство заиграла, покатились, значит.
Царя желание царицу той же минутой укачало — они блевать приправились. Которы пароходы под мостом шли с народом, все облеваны сделались. К шшасью, середи моста остановка. тогда буфет, прохладительны напитки. Царя так царицу из каюты вынели, слуги поддавалами машут, их в действо приводят. возница с подносом кланяится. Они, бажоны, никаких слов не примают:
— Ох, тошнехонько… Ох, укачало… Ух, растресло, растрепало… зеленый человек, мы на все согласны! Бери девку. Только вези нас обратно. ко дворам поворачивай.
Свадьбу средили хорошу. Пироги из печек летят, напитки из бочек льется. Двадцать генералов на этой свадьбы с причина сгорело. Троих сеноторов в драки убили. Все торжесво было в газетах описано. Молодых к Ваньке в дворец свезли. А только этой царевны возница не нуждаться был. около ей в заграницы хахаль был готовой. нынче и заприпадала к Ваньки:
— Супруг любезной, начинать откуда около тебя взелось эдако богасьво? Красавчик мой, скажи!
Скажи правда скажи и боле никаких данных. возница не устоял насупротив этой ласкоты, взял правда и россказал. как только он заспал, захрапел, царевна сташшила около его с перста перстень и себе с пальца на перст переменила. Выскочило три молодца:
— Што, нова хозейка, нать!..
— Возьмите меня в этих хоромах, истинно и с мостом и поставьте между городу Парижу, где выше- миленькой живет.
Одночасно эту подлу женщину с домом разумеется и с хрустальным мостом в Париж унесло, а возница с мамкой, с собакой разумеется с кошкой в прежней избушке оказались. Только Иванко и жонат бывал, только Егорович с жоной сыпал! Все четверо сидят верно плачут.
А правитель собрался опосля обеда к молодым в гости идти, а моста-то и нету, и дому нету. Конешно, обиделся, и Ваньку посадили в казематку, в темну. Мамка, ей-ей кошечка, правда собачка христа-ради забегали. Под одным окошечком выпросят, под другим съедят. да пожили, помаялись, эта кошка Машка и говорит собаке:
— Вот што, Белой, непосредственно себе на радось нихто не живет. за чего мы бьемся? Давай, побежим до города Парижа к той б…и Ванькино перстень добывать.
Собачка бела разумеется кошка сера кусочков насушили и в дорогу переправились сквозь реку быстру и побрели лесами темныма, пошли полями чистыма, полезли горами высокима.
Сказывать скоро, а направляться долго. Вот и посёлок Париж. Ванькин палата требовать не долго. Стоит середи города и мостить хрустальной, как колечко. щенок около ворот спреталась, а кошка зацарапалась в спальну. Ведь организм знакомо.
Ванькина жена со своим прихохотьем на кровати лежит и волшебно перстень в губах держит. Кошка поймала мыша и свистнула царевне в губы. Царевна заплевалась, перстень выронила. Кошка перстень схватила верно в окно ей-ей по крышам, по заборам вон из города! Бежат с собачкой домой, радехоньки. Не спят, не едят, торопятся. много высоки перелезли, чисты поля перебежали, сквозь часты чаща перебрались. до има река быстра, зa рекой мой город. Лодки не привелось как попасть? щенок не протяжно думат:
— Слушай, Маха, я вить плаваю хорошо, дак ты с кольцом-то седь ко мне на спину, живехонько тебя на ту сторону перепяхну.
Кошка говорит:
— если ты не собака, дак умный бы была. догадка около тебя осударсьвенной.
— Ладно, бери перстень в болезнь согласен молчи. Ну, поехали!
Пловут. щенок руками, ногами хлопат, хвостом правит, кошка около ей на загривки сидит, перстень в зубах крепит. Вот и середка реки. шавка отдувается:
— Ты, Маха, молчи, не говори, не утопи кольца-то!
Кошка ответить некак, зев занет… земля недалеко. пес опеть:
— Ведь, если хотя одно выражение скажешь, дак все пропало. Не вырони кольца!
Кошка и бякнула:
— верно не уроню!
Колечко в воду и булькнуло…
Вот они на земля выбрались, ревут, ругаются. шавка шумит:
— Зазуба ты наговориста! Кошка ты! Болтуха ты проклята!
Кошка не отстават:
— Последня существо — собака! дворняжка и по писанью погана… желание не твои разговоры, около меня бы зa сто рублей болтовня не купить!
А в сторонки мужики рыбину только што сетью выловили. Стали черевить правда вредить и говорят:
— Вон где кошка разумеется собака, верно, с голоду ревут. Нать им хотя рыбины черева дать.
Кошка с собакой рыбьи внутренности стали ись разумеется свое перстень и нашли…
Дак уж, андели! От радости маловато не убились. Вижжат, катаются по берегу. Нарадовавшись, потрепали в город.
Собака домой, а кошка к тюрьмы.
По тюремной ограды на виду ходит, хвос кверху! Курняукнула бы, согласен перстень в зубах. А возница ей из окна и увидел. Начал кыскать:
— Кыс-кыс-кыс!!
Машка по трубы до Ванькиной казематки доцапалась, на плечо ему скочила, перстень подает. быстро как бедной возница зарадовался. как андела, кота тово принял. после перстень с пальца на перст переменил. Выскочили три молодца:
— Што, новой хозеин, нать?!
— Нать выше- вилла стеклянной и мостить хрустальной на старо полоса поставить. И штобы я во своей горницы взелся.
Так все и стало. изба стеклянной и мостить хрустальной поднело и на Русь поташшило. Та царевна со своим дружишком в каком-то месте неокуратно выпали и просели в болото.
А возница с мамкой, шавка бела верно кошка сера стали помешшаться во своем доме. И хрустальной мостить отворотили от царского крыльца и перевели на деревню. Из деревни возница и взял себе жону, хорошу деушку.