О том как Сильван с Ваней первое вопрос выполняли.
На следующее утро, Кагда Ваня с компанией уже ото сна встали и чаи в общей зале гоняли, тогда как тогда и Ужавл заявился, не запылился. Поздоровался он с Яваном вежливо, а с прочими небрежно, а после рожу спесивую скорчил и голоском противным застрочил:
–Слушайте все!.. По велению его величества Чёрного Царя, только Воролада могучего владыки и Пекла нашего вседержавного государя, надо вам, Яван Говяда, сыну Коровы Небесной и соискателю руки своей невесты, княжны Борьяны прекрасной, незамедлительно зa устройство первого задания приниматься! Вы, Яван Говяда, обязаны: где бы там оно ни было, в Пекельном городе али в его окрестностях, в домах-теремах али на ровной местности спрятавшуюся от вас невесту любым через встречать и вечер до темноты к его величеству её привести! А если вы сиё задача пустяшное не исполните, то тем временем вот чего: звания жениха вы в тот же час лишаетесь и гораздо хотите, туда и отправляйтесь, причинность вам тогда более ни одна душа не будит рад!
Обвёл хитрец Ужавл собравшихся довольным взглядом, прехитро усмехнулся, вкруг плеча повернулся правда и был, гад, таков.О том как Сильван с Ваней первое задача выполняли.
На следующее утро, Кагда Ваня с компанией уже ото сна встали и чаи в общей зале гоняли, тогда как тогда и Ужавл заявился, не запылился. Поздоровался он с Яваном вежливо, а с прочими небрежно, а после рожу спесивую скорчил и голоском противным застрочил:
–Слушайте все!.. По велению его величества Чёрного Царя, только Воролада могучего владыки и Пекла нашего вседержавного государя, надо вам, Яван Говяда, сыну Коровы Небесной и соискателю руки своей невесты, княжны Борьяны прекрасной, незамедлительно зa действие первого задания приниматься! Вы, Яван Говяда, обязаны: где бы там оно ни было, в Пекельном городе али в его окрестностях, в домах-теремах али на ровной местности спрятавшуюся от вас невесту любым через встречать и вечер до темноты к его величеству её привести! А если вы сиё задача пустяшное не исполните, то о ту пору вот чего: звания жениха вы в тот же час лишаетесь и гораздо хотите, туда и отправляйтесь, причинность вам тогда более ни одна душа не будит рад!
Обвёл хитрец Ужавл собравшихся довольным взглядом, прехитро усмехнулся, вкруг плеча повернулся желание и был, гад, таков.
А Яван-то и призадумался… И да и эдак он прикидывал, и на авось даже рассчитывал, и головою всяко думал, так точно да сносный путного и не придумал. В прятки-то забавлять не уловка – желание быстро слишком площадка для зрелище велика, как тогда найдёшь эту хорохору Борьянку, тряхани ты её лихоманка!
Посмотрел Яван на притихших своих товарищей, а они головы повесили, выглядят не быстро весело, плечами виновато пожимают, а чего подсказать, не знают. 1 только Сильван гора-горой восседает и невозмутимо на Явана поглядает.
–А чего скисли-то? – вопрошает лешак окружающих его товарищей. – В чём, не пойму, проблема?
Ванька даже едва со стула не упал.
–Да ты чё, Сильван, – в повстание он впал, – в самом деле что ли дурак Где ж Борьяну-ту в этом городу найдёшь-то? верно тогда и зa год вероятно только не обойдёшь-то! стоймя хотя с горя стреляйся, али хотя теперь восвояси отправляйся!..
–Ну, год не год, – преспокойно Сильван отвечает,– а часика этак… зa пара до тово места, где спряталась твоя, Вань, невеста, довести берусь. зa стенами городскими она схоронилася, в чащобище лесной притаилася, начинать верно меня-то ей не обмануть. Айда, братка, в путь!
Обрадовался очень Ванёк, на ножки свободно – скок, ясный собрался желание и на освобождение подался. И преступник конечно с ним. Вот вышли они из чертячьей гостювальни и двинули себе по главной улице прямоходом, гораздо Сильваново чувствительный их вело. Народу праздного на тротуарах было маловато, да – одиночки какие-то куда-то спешили и всё. Было чуток рановато, разумеется и праздник, видимо, миновал, и день повседневные начались, вот зеваки и перевелись… И чем они тут, мозгует Ваня, в своих домах-то громадных занимаются? Непонятно… начинать ей-ей Ванюхе-то, по большому счёту, на этих чертей очень занятых плевать, потому как около него одна таперича в уме задача: как вопрос царёво выполнять…С час они да до границы города добиралися: где пешочком пройдутся, а где и на лентах самоходных проедут. Небыстро, в общем-то, шли так точно ехали, дороги не зная, Но всёж-таки вышли следопыты нашенские на какую-то захудалую городскую окраину. Глядят они озадаченно, а далее-то вроде нетути ходу – улица впереди, и никакого проходу. Одна защитная забор видна, и парочка биторванов около неё как-будто в карауле ошивается.
Увидали стражники Явана с Сильваном, меж собою переглянулись и во фрунт перед ними вытянулись.
–Чего изволите, начальник Яван? – пара в 1 визг рявкнули.
А Яваха им: так, мол, и так, корефаны биторваны – желаю, дескать, из города вон выйти, вдоль разумеется по местности немного хочу пройти…
–О, ничто нету проще, герой Яван! – заявляют биторваны, ухмыляясь, и 1 из них кнопочку некую на стене нажимает. В тот же миг – только вжик – и в стене отверстие возник. А зa ним слобода лядащая зримо замаячила…
Вышли путешественники наши дюжие наружу и бес промедления тронулись в том направлении, гораздо лешачье чувствительный их вело. А вело оно зa село… Ну, конечное дело, толпища здешних убогих чертей и гурьбища чертячьих детей их до самой до пустыни сопровождала, и вся энта орава, на известном конечно отдалении держась, свистела, улюлюкала и орала…А вскоре и сама пустошь началася. Черти кроме их мучить не стали и помаленечку все поотстали, а Яван с Сильваном по песку желание по безкустью ломанулися бес устали.
–Верно хотя идём-то? – Ваня лешего донимает.
А тот его успокаивает: мол, не боись, Говяда – идём как надо. Шли-шли, шли-шли… Далёконько быстро ушли. Наконец, спускаются они в некую преогромную такую ложбину либо в межгорную вроде как долину, а тама, гораздо ни глянь, такущая чащобища дремучая скучилась, что ни в сказке сказать, ни пером описать, ни топориком повырубить… Вот же снова странный-то лесок, заметил про себя Ванёк – он те и низок и высок, замшелые стволы растут очень густо, а в кронах-то очень пусто: ни одного листика нигде нету, одни корявые сучья меж собою сплелись, истинно лианы канатовидные всюду завились. А валежнику-то гниловатого, коряг всяческих бревноватых – уй! – торчмя не протолкнуться! истинно ко всему кроме на валунище дозволительно было то там, то тогда натолкнуться. Короче, нету путного пути – ни проехать, ни пройти…
А ведь требуется всёж идти, потому как по лешачьему уверению, вне всякого сомнения, Борьяна схоронилася где-то здеся, в этом самом чёртовом лесе. Сильван каждую минуту о том утверждал, пока в чащобе безмолвной плутал…Вот, говорит он, вроде вещь такое чуется с той вон сторонушки. Попёрли они туда – ага, отрицание Видно, чего-то Сильван напутал… Потоптался он недоумённо, а после Явана зa локоток берёт и в другую сторону его ведёт. Пошли. розга через трещобу как-будто шибко. сквозь полчаса приходят – тьфу ты! – вновь ошибка.
Ходили они там, ходили, бродили-бродили, плутали-плутали, и под цель да приустали, что едва быстро лезли, а Борьянки-то – нет как нет. начинать нигде стервозы хитрой не видать, растакую её в гриву мать!
Наконец порешили они смелость чуток перевести, а то ноги быстро нейдут, как на них сети – а недалече ведь и вечер, только хвастать покамест им нечем. около большущего дерева на скала замшелый бродяги наши присели, к стволу корявому спинами привалились желание не на шутку и призадумались. Мысли-то невесёлые их торчком гложут: что тогда орудовать – ума не приложут…
И тогда внезапно Сильван к Явану голову поворачивает, глазёнки в удивлении выпучивает и шепчет едва слышно:
–Тс-с-с!..Тут она, Ванюха! Шевеление ейное чует моё ухо…
И на ноги быстро подхватывается. А после на сук ближайший прыг и к макушке по ветвям – шмыг-шмыг-шмыг! А наверху вещь вроде дупла чернелося. Сильван до дупла долез, руку вовнутрь засунул даже до плеча до самого и принялся там неспеша нашаривать. Шукал он тама шукал, шурудил-шурудил и к концу чего-то вроде ухватил. От боли, правда, вскрикнул согласен от гнева рыкнул, зато выволок из дупла… не сову и не орла, а… прехорошенькую такую белочку златохвостую!
–Вот она, Ваня, твоя заноза! – заорал леший на деревня лес. – Ишь, прощелыга, гораздо залезла! В белку, видишь ли, превратилася и в дуплецо забилася, ей-ей не просто да себе устроилась, а семейство из одурень-травы соорудила – вот её телесные излучения сия зелье и экранировала. Только врё-о-ошь – меня не обманёшь!.. У-уй, ты вдобавок дорогой тогда будешь?!..
Кубарем великим леший с дерева вниз скатился, сильно добычу зa хвостик держа, и на землю спрыгнул тяжко. И хотел быстро было пленницу острозубую об стволину шибануть, потому что тяпнула она его знатно, Но Яваха верзиле мохнатому расправу над белкою делать не дал: скоро зверушку около него отобрал, весело ей подмигнул, по носику немного щёлкнул, в мордочку цокающую дунул и… в торбу её шибко засунул.
–Надо нам поспешать, Сильван! – поторопил лешака Яван. – Позамешкались мы с этими поисками, а быстро во всю прыть и срок…
Пришлось им совершить до города настоящий марш-бросок. да будущий понеслися – и откуда силы взялись! Вскорости подбегают они к тому самому месту, где должон был оставаться отверстие им оставлен – а его-то и нема! Сплошная около стена, и никакая лазей